Анализ рассказа М.М.Зощенко "Беда". Уроки литературы в 7 классе
Литература для школьников
 
 Главная
 М. М. Зощенко
 
Михаил Зощенко. 1923.
Фото Бориса Игнатовича.
Источник: Мих. Зощенко. Уважаемые граждане.
– М.: «Книжная палата», 1991.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
ИЗ ЛИТЕРАТУРЫ XX ВЕКА
 
ЗОЩЕНКО МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ
(1894 – 1958)

7 класс[1]
 



УРОК 59
М. М. ЗОЩЕНКО.
«БЕДА» И ДРУГИЕ РАССКАЗЫ
Урок внеклассного чтения 9


Основное содержание урока
Краткий рассказ о писателе. Смешное и грустное в рассказах писателя. Рассказ в актёрском исполнении.

Основные виды деятельности.
Чтение и обсуждение статьи учебника «Михаил Михайлович Зощенко». Устный рассказ о писателе. Восприятие и выразительное чтение рассказов (в том числе по ролям). Устное рецензирование выразительного чтения одноклассников, исполнения актёров. Устный или письменный ответ на вопрос. Участие в коллективном диалоге. Выявление элементов сюжета и композиции. Анализ различных форм выражения авторской позиции. Обсуждение произведений книжной графики. Игровые виды деятельности: конкурс на лучшее инсценирование рассказа, викторина и др.

I. Краткий рассказ о писателе

Рассказ учителя о М. М. Зощенко с показом фотографий писателя и включением сообщений учащихся
Л. Ершов. Михаил Зощенко
Сарнов Б., Чуковская Е. Случай Зощенко
A. Мариенгоф. Из книги "Это вам, потомки".

II. Чтение и обсуждение статьи учебника «Михаил Михайлович Зощенко» (см. текст ниже):

— Какие трудности М. М. Зощенко испытал в детстве и юности?

— Какой материал дали писателю его многочисленные профессии?

— Ответ на вопрос 1 из раздела учебника «Размышляем о прочитанном».

— Как понять выражение «Зощенко был верным последователем гоголевского направления в литературе»?

III. Смешное и грустное в рассказах писателя.
Рассказ в актёрском исполнении


Прослушивание и рецензирование актёрского чтения рассказа «Беда» (см. текст рассказа ниже).

Ответы на вопросы из раздела учебника «Фонохрестоматия. Слушаем актёрское чтение».

Аналитическая беседа:

— Перескажите кратко сюжет рассказа. Что исчезает при кратком пересказе?

— Выполните задания из раздела учебника «Обогащаем свою речь».

— Ответ на вопрос 2 из раздела учебника «Размышляем о прочитанном».

— Найдите в рассказе юмористические слова и выражения. Почему они вызывают смех?

— Оцените реплики Егора Ивановича. Как характеризует героя его речь?

IV. Показ и рецензирование инсценировки фрагмента рассказа «Беда»
со слов «А на базаре Егор Иванович...» до слов «Опутал его... Торговца-то...».



V. Групповая работа:

Группа 1.
«Монтёр».

Группа 2. «Галоша».

Группа 3. «Нервные люди».

Общий план работы групп

«Актёры»: показ инсценировки по рассказу.

«Театральные критики»: рецензирование игры «актёров».

«Комментаторы»: объяснение просторечных слов и выражений.

«Литературоведы 1»: подготовка сообщения «Смешное и грустное в рассказе».

«Литературоведы 2»: подготовка сообщения «Народная речь в рассказе».

«Художники»: презентация и защита иллюстраций.

«Аниматоры»:
1) проведение викторины на лучшее знание рассказов;
2) проведение конкурса «Знаю ли я художественные детали рассказов Зощенко?» (школьники помещают ответы в таблицу и объясняют значение детали):
ТАБЛИЦА
«Художественные детали рассказов Зощенко»
Название рассказа
Художественные детали
>
1. «Беда»
      
      
      
      
2. «Монтёр»
      
      
      
      
3. «Галоша»
  
  
  
  
4. «Нервные люди»
  
  
  
  






ОТВЕТЫ:

1. Гнилые Прудки, масть вроде сухой глины с навозом, Маруська, «Ягодка»;

2. Туркестан, «Руслан и Людмила», сыматься в центре, не в фокусе;

3. камера для потерянных вещей, двенадцатый номер, предмет ширпотреба, расписка о невыезде;

4. коммунальная квартира, гражданская война, инвалид Гаврилов, ёжик.

3) викторина «Из какого рассказа этот предмет?».
ОТВЕТЫ:

1. деньги, палка;

2. фотокарточка, билет в театр;

3. заявление, форменное удостоверение;

4. чай, кастрюлька.



И т о г о в ы й   в о п р о с:

Какие литературные и общественные задачи ставил перед собой Зощенко?

Домашнее задание

Письменно ответить на вопрос «Над чем смеётся и о чём горюет автор рассказа „Беда“?»
или проанализировать один из рассказов М. М. Зощенко.

Индивидуальные задания.

Написать юмористический рассказ по рисункам Х. Бидструпа (см. практикум «Читаем, думаем спорим...», с. 202—203).

Подготовить выразительное чтение стихов о родной природе (см. следующий урок).

Групповые задания.

Подготовить краткие сообщения о поэтах В. Я. Брюсове, Ф. Сологубе, С. А. Есенине, Н. М. Рубцове, Н. А. Заболоцком.

Следующие уроки: "Тихая моя Родина". Стихи В.Я.Брюсова, Ф.Сологуба, С.А.Есенина и других поэтов >>>


БИОГРАФИЯ М.М.ЗОЩЕНКО
(1894 – 1958)


На долю Михаила Зощенко выпала слава, редкая для человека литературной профессии. Ему понадобилось всего три-четыре года работы, чтобы в один прекрасный день вдруг ощутить себя знаменитым не только в писательских кругах, но и в совершенно не поддающейся учету массе читателей.

Журналы оспаривали право печатать его новые рассказы. Его книги, одна опережая другую, издавались и переиздавались чуть ли не во всех издательствах, а попав на прилавок, раскупалась с молниеносной быстротой. Почтальон приносил ему пачки писем. Ему названивали по телефону, не давали проходу на улицах, осаждали в гостиницах.

Он родился в семье небогатого художника-передвижника Михаила Ивановича Зощенко и Елены Иосифовны Суриной, за домашними заботами успевавшей печатать рассказы из жизни бедных людей в газете «Копейка». Когда ему было 12 лет, умер отец, мать обивала пороги с просьбой о пособии для своих восьмерых детей.

М. Зощенко еще в гимназии мечтал о писательстве, но за невнесение платы он был отчислен из университета.

Он переменил множество занятий — контролер noездов, командир взвода в 1914 году, штабс-капитан, командир батальона, комендант Главного почтамта в Петрограде, пограничник в Стрельне, доброволец Красной Армии (из-за болезни сердца демобилизован), инструктор по кролиководству в совхозе, милиционер в Лигове, сапожник, конторщик, помощник бухгалтера в Петроградском порту. Это было время испытаний — голод, тиф, безработица. Зощенко хотел узнать, как живет и чем дышит прошедший через многовековое рабство народ, — и он это узнал. За несколько лет скитаний он увидел и услышал столько, сколько в спокойное время никогда бы не увидел и не услышал даже за пятьдесят лет.

Писатель принял в свое сердце великую боль и посчитал себя мобилизованным на служение «бедному» (как позже он его назовет) человеку.

К началу 20-х годов он знал о жизни, заботах, духовных и бытовых интересах своего будущего героя. И, что особенно важно, владел его языком. Зощенко был наделен абсолютным слухом и прекрасной памятью. Он замечал: «Я пишу очень сжато. Фраза у меня короткая. Доступная бедным. Может быть, поэтому у меня много читателей». Не мало ли для такого успеха? Не мало. Если принять во внимание тот «воздух», который содержат эти короткие фразы. «Воздух» — это громадная работа Зощенко над переводом просторечного говора в русло литературного языка.

Смех Зощенко, по-своему понятый начинающим читателем, окрашивал его трудную жизнь и вселял надежду, что все в конечном счете обернется к лучшему. Смеясь до упаду над зощенковскими рассказами, читатель шел к Зощенко за рецептом, как больной к доктору. Но «доктор» избегал принимать «больных». Он был малообщительный и невеселый человек. Он считал, что не смеяться над рассказами надо, а плакать. Зощенко был верным последователем гоголевского направления в литературе.

Своими рассказами Зощенко как бы призывал не бороться с людьми — носителями обывательских черт, а помогать им от этих обывательских черт избавляться. И еще — насколько возможно — облегчить их заботы по устройству сносного быта...

Зощенко оставил нам более тысячи рассказов и фельетонов, повести, пьесы, киносценарии, критические статьи и многое другое — всего около ста тридцати книг вышло при его жизни. Изучая наследие писателя, мы, конечно жe, вспомним Гоголя, Салтыкова-Щедрина, Чехова, и, еще раз подивившись тому, сколь стойки и неувядаемы традиции классической русской сатиры, где смех никогда не был смехом стороннего, где за внешне веселой формой всегда стояло идущее от сердечной боли гражданское содержание, мы неминуемо придем к мысли, что Зощенко, как и его великие предшественники, беззаветно верил в будущее своего народа, в его ум, трудолюбие и способность расстаться с тем, что мешает его историческому движению.

По Ю. Томашевскому

Источник: Литература. 7 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред. В.Я.Коровиной. - М.: Просвещение. (вернуться к уроку)



БЕДА
М.М.Зощенко


Егор Иваныч, по фамилии Глотов, мужик из деревни Гнилые Прудки, два года копил деньги на лошадь. Питался худо, бросил махорку, а что до самогона, то забыл, какой и вкус в нем. То есть, как ножом отрезало — не помнит Егор Иваныч, какой вкус, хоть убей.

А вспомнить, конечно, тянуло. Но крепился мужик. Очень уж ему нужна была лошадь.

— Вот куплю, — думал, — лошадь и клюкну тогды. Будьте покойны.

Два года копил мужик деньги, а на третий подсчитал свои капиталы и стал собираться в путь.

А перед самым уходом явился к Егор Иванычу мужик из соседнего села и предложил купить у него лошадь. Но Егор Иваныч предложение это отклонил. Испугался даже.

— Что ты, батюшка! — сказал он. — Я два года солому жрал — ожидал покупки. А тут накося — купи у него лошадь. Это вроде как и не покупка будет… Нет, не пугай меня, браток. Я уж в город лучше поеду. По-настоящему чтобы.

И вот Егор Иваныч собрался. Завернул деньги в портянку, надел сапоги, взял в руки палку и пошел.

А на базаре Егор Иваныч тотчас облюбовал себе лошадь.

Была эта лошадь обыкновенная, мужицкая, с шибко раздутым животом. Масти она была неопределенной — вроде сухой глины с навозом.

Продавец стоял рядом и делал вид, что он ничуть не заинтересован, купят ли у него лошадь.

Егор Иваныч повертел ногой в сапоге, ощупал деньги и, любовно поглядывая на лошадь, сказал:

— Это что ж, милый, лошадь-то, я говорю, это самое продаешь, ай нет?

— Лошадь-то? — небрежно спросил торговец. — Да уж продаю, ладно. Конечно, продаю.

Егор Иваныч тоже хотел сделать вид, что он не нуждается в лошади, но не утерпел и сказал, сияя:

— Лошадь-то мне, милый, вот как требуется. До зарезу нужна мне лошадь. Я, милый ты мой, три года солому жрал, прежде чем купить ее. Вот как мне нужна лошадь… А какая, между тем, цена будет этой твоей лошади? Только делом говори.

Торговец сказал цену, а Егор Иваныч, зная, что цена эта ненастоящая и сказана, по правилам торговли, так, между прочим, не стал спорить. Он принялся осматривать лошадь.

Он неожиданно дул ей в глаза и в уши, подмигивая, прищелкивая языком, вилял головой перед самой лошадиной мордой и до того запугал тихую клячу, что та, невозмутимая до сего времени, начала тихонько лягаться, не стараясь, впрочем, попасть в Егор Иваныча.

Когда лошадь была осмотрена, Егор Иваныч снова ощупал деньги в сапоге и, подмигнув торговцу, сказал:

— Продается, значится… лошадь-то?

— Можно продать, — сказал торговец, несколько обижаясь.

— Так… А какая ей цена-то будет? Лошади-то?

Торговец сказал цену, и тут начался торг. Егор Иваныч хлопал себя по голенищу, дважды снимал сапог, вытаскивая деньги, и дважды надевал снова, божился, вытирал рукой слезы, говорил, что он шесть лет лопал солому, и что ему до зарезу нужна лошадь — торговец сбавлял цену понемногу. Наконец, в цене сошлись.

— Бери уж, ладно, — сказал торговец. — Хорошая лошадь. И масть крупная, и цвет, обрати внимание, какой заманчивый.

— Цвет-то… Сомневаюсь я, милый, в смысле лошадиного цвету, — сказал Егор Иваныч. — Неинтересный цвет… Сбавь немного.

— А на что тебе цвет? — сказал торговец. — Тебе что, пахать цветом-то?

Сраженный этим аргументом, мужик оторопело посмотрел на лошадь, бросил шапку наземь, задавил ее ногой и крикнул:

— Пущай уж, ладно!

Потом сел на камень, снял сапог и вынул деньги. Он долго и с сожалением пересчитывал их и подал торговцу, слегка отвернув свою голову. Ему было невыносимо смотреть, как скрюченные пальцы разворачивали его деньги.

Наконец, торговец спрятал деньги в шапку и сказал, обращаясь уже на вы:

— Ваша лошадь… Ведите…

И Егор Иваныч повел. Он вел торжественно, цокал языком и называл лошадь Маруськой. И только когда прошел площадь и очутился на боковой улице — понял, какое событие произошло в его жизни. Он вдруг скинул с себя шапку и в восторге стал давить ее ногами, вспоминая, как хитро и умно он торговался. Потом пошел дальше, размахивая от восторга руками и бормоча:

— Купил!.. Лошадь-то… Мать честная… Опутал ево… Торговца-то…

Когда восторг немного утих, Егор Иваныч, хитро смеясь себе в бороду, стал подмигивать прохожим, приглашая их взглянуть на покупку. Но прихожие равнодушно проходили мимо.

— Хоть бы землячка для сочувствия… Хоть бы мне землячка встретить, — подумал Егор Иваныч.

И вдруг увидел малознакомого мужика из дальней деревни.

— Кум! — закричал Егор Иваныч. — Кум, поди-кось поскорей сюда!

Черный мужик нехотя подошел и, не здороваясь, посмотрел на лошадь.

— Вот… Лошадь я, этово, купил! — сказал Егор Иваныч.

— Лошадь, — сказал мужик и, не зная, чего спросить, добавил: — Стало быть, не было у тебя лошади?

— В том-то и дело, милый, — сказал Егор Иваныч, — не было у меня лошади. Если б была, не стал бы я трепаться… Пойдем, я желаю тебя угостить.

— Вспрыснуть, значит? — спросил земляк, улыбаясь. — Можно. Это можно. Что можно, то можно… В «Ягодку», что ли?

Егор Иваныч кивнул головой, хлопнул себя по голенищу и повел за собой лошадь. Земляк шел впереди.

Это было в понедельник. А в среду утром Егор Иваныч возвращался в деревню. Лошади с ним не было. Черный мужик провожал Егор Иваныча до немецкой слободы.

— Ты не горюй, — говорил мужик. — Не было у тебя лошади, да и это не лошадь. Ну, пропил, — эка штука. Зато, браток, вспрыснул. Есть что вспомнить.

Егор Иваныч шел молча, сплевывая длинную, желтую слюну. И только, когда земляк, дойдя до слободы, стал прощаться, Егор Иваныч сказал тихо:

— А я, милый, два года солому лопал… зря…

Земляк сердито махнул рукой и пошел назад.

— Стой! — закричал вдруг Егор Иваныч страшным голосом. — Стой! Дядя… милый!

— Чего надо? — строго спросил мужик.

— Дядя… милый… братишка, — сказал Егор Иваныч, моргая ресницами. — Как же это? Два года ведь солому зря лопал… За какое самое… За какое самое это… вином торгуют?..

Земляк махнул рукой и пошел в город.

Источник: Литература. 7 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред. В.Я.Коровиной. - М.: Просвещение.



ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Чем объяснить то, что к Зощенко необычайно громкая слава пришла почти сразу после выхода его рассказов? Почему писатель считал, что над его рассказами надо не только смеяться, но и плакать? Каких писателей мы вспоминаем, размышляя над этим вопросом?

2. Прочитайте внимательно рассказ о Зощенко и перескажите его в классе.

3. Что за человек герой рассказа «Беда» и что за история приключилась с ним? Что вызывает у вас эта история: смех, раздражение, слезы? Кто виноват в том, что все так печально закончилось?

4. Как вы думаете, от каких «обывательских черт» надо было бы избавиться мужику? Над чем смеется и над чем горюет автор рассказа?

5. Подготовьте чтение рассказа по ролям, обратив внимание на просторечную лексику героев.
Источник: Литература. 7 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред. В.Я.Коровиной. - М.: Просвещение.



МОНТЁР
М.М.Зощенко


Я, братцы мои, зря спорить не буду, кто важней в театре — актер, режиссер или, может быть, театральный плотник. Факты покажут. Факты всегда сами за себя говорят.

Дело это произошло в Саратове или Симбирске, одним словом, где-то недалеко от Туркестана. В городском театре. Играли в этом городском театре оперу. Кроме выдающейся игры артистов, был в этом театре, между прочим, монтер — Иван Кузьмич Мякишев.

На общей группе, когда весь театр в двадцать третьем году снимали на карточку, монтера этого пихнули куда-то сбоку — мол, технический персонал, и постоишь. А в центр, на стул со спинкой, посадили тенора.

Монтер Иван Кузьмич Мякишев ничего на это не сказал, но в душе затаил некоторую грубость. Тем более что на карточку сняли его вдобавок мутно, не в фокусе.

А тут такое подошло. Сегодня, для примеру, играют "Руслан и Людмила". Музыка Глинки. Дирижер — маэстро Кацман.

А без четверти минут восемь являются до этого монтера две знакомые ему барышни. Или он их раньше пригласил, или они сами подошли — неизвестно.

Так являются эти две знакомые барышни, отчаянно флиртуют и вообще просят их посадить в общую залу — посмотреть на спектакль. Монтер говорит:

— Да ради бога, медам. Сейчас я вам пару билетов устрою. Посидите тут, у будки.

И сам, конечно, к управляющему. Управляющий говорит:

— Сегодня выходной день. Народу пропасть. Каждый стул на учете. Не могу.

Монтер говорит:

— Ах так, говорит, ну, так я играть отказываюсь. Отказываюсь, одним словом, освещать ваше производство. Играйте без меня. Посмотрим тогда, кто из нас важней и кого сбоку сымать, а кого в центр сажать.

И сам обратно в будку. Выключил по всему театру свет, замкнул на все ключи будку и сидит — флиртует со своими знакомыми девицами.

Тут произошла, конечно, форменная неразбериха. Управляющий бегает. Публика орет. Кассир визжит, пугается, как бы у него деньги в потемках не взяли.

А бродяга, главный оперный тенор, привыкший всегда сыматься в центре, заявляется до дирекции и говорит своим тенором:

— Я в темноте петь тенором отказываюсь. Раз, говорит, темно — я ухожу. Мне, говорит, голос себе дороже. Пущай ваш монтер поет.

Монтер говорит:

— Пущай не поет. Наплевать на него. Раз он центре сымается, то и пущай одной рукой поет, другой свет зажигает. Думает — тенор, так ему и свети все время. Теноров нынче нету!

Тут, конечно, монтер схлестнулся с тенором.

Вдруг управляющий является, говорит:

— Где эти чертовы две девицы? Через них наблюдается полная гибель. Сейчас я их куда-нибудь посажу, леший их забодай!

Монтер говорит:

— Вот они, чертовы девицы! Только не через их гибель, а гибель через меня. Сейчас, говорит, я свет дам. Мне энергии принципиально не жалко.

Дал он сию минуту свет.

— Начинайте,— говорит.

Сажают тогда его девиц на выдающиеся места и начинают спектакль.

Теперь и разбирайтесь сами, кто важнее в этом сложном театральном механизме.

Конечно, если без горячности разбираться, то тенор тоже для театра — крупная ценность. Иная опера не сможет даже без него пойти. Но и без монтера нет жизни на театральных подмостках.

Так что они оба-два представляют собой одинаковую ценность. И нечего тут задаваться: дескать, я — тенор. Нечего избегать дружеских отношений. И cнимать на карточку мутно, не в фокусе!
1927



НЕРВНЫЕ ЛЮДИ
М.М.Зощенко


Недавно в нашей коммунальной квартире драка произошла. И не то что драка, а целый бой. На углу Глазовой и Боровой.

Дрались, конечно, от чистого сердца. Инвалиду Гаврилычу последнюю башку чуть не оттяпали.

Главная причина — народ очень уж нервный. Расстраивается по мелким пустякам. Горячится. И через это дерется грубо, как в тумане.

Оно, конечно, после гражданский войны нервы, говорят, у народа завсегда расшатываются. Может, оно и так, а только у инвалида Гаврилыча от этой идеологии башка поскорее не зарастет.

А приходит, например, одна жиличка Марья Васильевна Щипцова, в девять часов вечера на кухню и разжигает примус. Она всегда, знаете, об это время разжигает примус. Чай пьет и компрессы ставит.

Так приходит она на кухню. Ставит примус перед собой и разжигает. А он, провались, совсем не разжигается.

Она думает: "С чего бы он, дьявол, не разжигается? Не закоптел ли, провались совсем!"

И берет она в левую руку ежик и хочет чистить.

Хочет она чистить, берет в левую руку ежик, а другая жиличка, Дарья Петровна Кобылина, чей ежик, посмотрела, чего взято, и отвечает:

— Ежик-то, уважаемая Марья Васильевна, промежду прочим, назад положьте.

Щипцова, конечно, вспыхнула от этих слов и отвечает:

— Пожалуйста, — отвечает,— подавитесь, Дарья Петровна, своим ежиком. Мне, — говорит, — до вашего ежика дотронуться противно, не то что его в руку взять.

Тут, конечно, вспыхнула от этих слов Дарья Петровна Кобылина. Стали они между собой разговаривать, Шум у них поднялся, грохот, треск.

Муж, Иван Степаныч Кобылин, чей ежик, на шум является. Здоровый такой мужчина, пузатый даже, но, в свою очередь, нервный.

Так является этот Иван Степаныч и говорит:

— Я, — говорит, — ну, ровно слон работаю за тридцать два рубля с копейками в кооперации, улыбаюсь, говорит, покупателям и колбасу им отвешиваю, и из этого, говорит, на трудовые гроши ежики себе покупаю, и нипочем то есть не разрешу постороннему чужому персоналу этими ежиками воспользоваться.

Тут снова шум, и дискуссия поднялась вокруг ежика. Все жильцы, конечно, поднаперли в кухню. Хлопочут.

Инвалид Гаврилыч тоже является.

— Что это,— говорит,— за шум, а драки нету?

Тут сразу после этих слов и подтвердилась драка. Началось.

А кухонька, знаете, узкая. Драться неспособно. Тесно. Кругом кастрюли и примуса. Повернуться негде. А тут двенадцать человек вперлось. Хочешь, например, одного по харе смазать — троих кроешь. И, конечное дело, на все натыкаешься, падаешь. Не то что, знаете, безногому инвалиду — с тремя ногами устоять на полу нет никакой возможности.

А инвалид, чертова перечница, несмотря на это, в самую гущу вперся. Иван Степаныч, чей ежик, кричит ему:

— Уходи, Гаврилыч, от греха. Гляди, последнюю ногу оборвут.

Гаврилыч говорит:

— Пущай, — говорит, — нога пропадет! А только, говорит, не могу я теперича уйти. Мне, говорит, сейчас всю амбицию в кровь разбили.

А ему, действительно, в эту минуту кто-то по морде съездил. Ну, и не уходит, накидывается. Тут в это время кто-то и ударяет инвалида кастрюлькой по кумполу.

Инвалид — брык на пол и лежит. Скучает.

Тут какой-то паразит за милицией кинулся.

Является мильтон. Кричит:

— Запасайтесь, дьяволы, гробами, сейчас стрелять буду!

Только после этих роковых слов народ маленько очухался. Бросился по своим комнатам.

"Вот те,— думают,— клюква, с чего ж это мы, уважаемые граждане, разодрались?"

Бросился народ по своим комнатам, один только инвалид Гаврилыч не бросился.

Лежит, знаете, на полу скучный. И из башки кровь каплет.

Через две недели после этого факта суд состоялся.

А нарсудья тоже нервный такой мужчина попался — прописал ижицу.
1924

 

1. Источник: Беляева Н. В. Уроки литературы в 7 классе. — 2-е изд. — М.: Просвещение, 2017. — 240 с. (вернуться)

Серапионовы братья. Сидят – Константин Федин,
Михаил Зощенко, Илья Груздев, Вениамин Каверин.
Стоят – Михаил Слонимский, Николай Тихонов,
Елизавета Полонская, Николай Никитин.
Снимок из журнала «Литературные записки». 1922. № 3.
Источник: Мих. Зощенко. Уважаемые граждане.
– М.: «Книжная палата», 1991.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Литература для школьников
 
Яндекс.Метрика