Зарубежная литература |
| |
Данте Алигьери
(1265—1321) |
БОЖЕСТВЕННАЯ КОМЕДИЯ [ 1]
(Перевод М. Лозинского) |
Ад
Чистилище
Рай
АД [2]
ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Круг восьмой — Восьмой ров (окончание)
1 Уже горел прямым и ровным светом
Умолкший пламень, уходя во тьму,
Отпущенный приветливым поэтом, —
4 Когда другой, возникший вслед ему,[3]
Невнятным гулом, рвущимся из жала,
Привлек наш взор к верховью своему.
7 Как сицилийский бык, взревев сначала
От возгласов того, — и поделом, —
Чье мастерство его образовало,
10 Ревел от голоса казнимых в нем
И, хоть он был всего лишь медь литая,
Страдающим казался существом,[4]
13 Так, в пламени пути не обретая,
В его наречье, в нераздельный рык,
Слова преображались, вылетая.
16 Когда же звук их наконец проник
Сквозь острие, придав ему дрожанье,
Которое им сообщал язык,
19 К нам донеслось: «К тебе мое воззванье,
О ты, что, по-ломбардски говоря,[5]
Сказал: «Иди, я утолил желанье!»
22 Мольбу, быть может, позднюю творя,
Молю, помедли здесь, где мы страдаем:
Смотри, я медлю пред тобой, горя!
25 Когда, простясь с латинским милым краем,
Ты только что достиг слепого дна,
Где я за грех содеянный терзаем,
28 Скажи: в Романье[6] — мир или война?
От стен Урбино[7] и до горной сени,
Вскормившей Тибр, лежит моя страна».
31 Я вслушивался, полон размышлений,
Когда вожатый, тронув локоть мне,
Промолвил так: «Ответь латинской тени».
34 Уже ответ мой был готов вполне,
И я сказал, мгновенно речь построя:
«О дух, сокрытый в этой глубине,
37 Твоя Романья[8] даже в дни покоя
Без войн в сердцах тиранов не жила;
Но явного сейчас не видно боя.
40 Равенна — все такая, как была:
Орел Поленты в ней обосновался,
До самой Червьи распластав крыла.[9]
43 Оплот, который долго защищался
И где французов алый холм полег,[10]
В зеленых лапах ныне оказался.[11]
46 Барбос Верруккьо[12] и его щенок,
С Монтаньей[13] обошедшиеся скверно,
Сверлят зубами тот же все кусок.
49 В твердынях над Ламоне и Сантерпо
Владычит львенок белого герба,
Друзей меняя дважды в год примерно;[14]
52 А та, где льется Савьо, той судьба
Между горой и долом находиться,
Живя меж волей и ярмом раба.[15]
55 Но кто же ты, прошу тебя открыться;
Ведь я тебе охотно отвечал, —
Пусть в мире память о тебе продлится!»
58 Сперва огонь немного помычал
По-своему, потом, качнув не сразу
Колючую вершину, прозвучал:
61 «Когда б я знал, что моему рассказу
Внимает тот, кто вновь увидит свет,
То мой огонь не дрогнул бы ни разу.
64 Но так как в мир от нас возврата нет
И я такого не слыхал примера,
Я, не страшась позора, дам ответ.
67 Я меч сменил на пояс кордильера[16]
И верил, что приемлю благодать;
И так моя исполнилась бы вера,
70 Когда бы в грех не ввел меня опять
Верховный пастырь[17] (злой ему судьбины!);
Как это было, — я хочу сказать.
73 Пока я нес, в минувшие годины,
Дар материнский мяса и костей,
Обычай мой был лисий, а не львиный.
76 Я знал все виды потайных путей
И ведал ухищренья всякой масти;
Край света слышал звук моих затей.
79 Когда я понял, что достиг той части
Моей стези, где мудрый человек,
Убрав свой парус, сматывает снасти,
82 Все, что меня пленяло, я отсек;
И, сокрушенно исповедь содеяв, —
О горе мне! — я спасся бы навек.
85 Первоначальник новых фарисеев,[18]
Воюя в тех местах, где Латеран,[19]
Не против сарацин иль иудеев,
88 Затем что в битву шел на христиан,
Не виноватых в том, что Акра взята,
Не торговавших в землях басурман,[20]
91 Свой величавый сан и все, что свято,
Презрел в себе, во мне — смиренный чин
И вервь[21], тела сушившую когда-то,
94 И, словно прокаженный Константин,
Сильвестра из Сираттских недр призвавший,[22]
Призвал меня, решив, что я один
97 Уйму надменный жар, его снедавший;
Я слушал и не знал, что возразить:
Как во хмелю казался вопрошавший.
100 «Не бойся, — продолжал он говорить, —
Ты согрешенью будешь непричастен,
Подав совет, как Пенестрино[23] срыть.
103 Рай запирать и отпирать я властен;
Я два ключа недаром получил,
К которым мой предместник[24] был бесстрастен».
106 Меня столь важный довод оттеснил
Туда, где я молчать не смел бы доле,
И я: «Отец, когда с меня ты смыл
109 Мой грех, творимый по твоей же воле, —
Да будет твой посул длиннее дел,
И возликуешь на святом престоле».
112 В мой смертный час Франциск[25] за мной слетел,
Но некий черный херувим[26] вступился,
Сказав: «Не тронь; я им давно владел.
115 Пора, чтоб он к моим рабам спустился;
С тех пор как он коварный дал урок,[27]
Ему я крепко в волосы вцепился;
118 Не каясь, он прощенным быть не мог,
А каяться, грешить желая все же,
Нельзя: в таком сужденье есть порок».
121 Как содрогнулся я, великий боже,
Когда меня он ухватил, спросив:
«А ты не думал, что я логик тоже?»
124 Он снес меня к Миносу; тот, обвив
Хвост восемь раз вокруг спины могучей,
Его от злобы даже укусив,
127 Сказал: «Ввергается в огонь крадучий!»
И вот я гибну, где ты зрел меня,
И скорбно движусь в этой ризе жгучей!»
130 Свою докончив повесть, столб огня
Покинул нас, терзанием объятый,
Колючий рог свивая и клоня.
133 И дальше, гребнем, я и мой вожатый
Прошли туда, где нависает свод
Над рвом, в котором требуют расплаты
136 От тех, кто, разделяя, копит гнет.[28]
ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Круг восьмой — Девятый ров — Зачинщики раздора
1 Кто мог бы, даже вольными словами,[29]
Поведать, сколько б он ни повторял,
Всю кровь и раны, виденные нами?
4 Любой язык наверно бы сплошал:
Объем рассудка нашего и речи,
Чтобы вместить так много, слишком мал.
7 Когда бы вновь сошлись, в крови увечий,
Все, кто в Пулийской роковой стране,[30]
Страдая, изнемог на поле сечи
10 От рук троян[31] и в длительной войне,
Перстнями заплатившей дань гордыне,
Как пишет Ливий, истинный вполне;[32]
13 И те, кто тщился дать отпор дружине,
Которую привел Руберт Гвискар,[33]
И те, чьи кости отрывают ныне
16 Близ Чеперано, где нанес удар
Обман пулийцев,[34] и кого лукавый
У Тальякоццо[35] одолел Алар;
19 И кто култыгу, кто разруб кровавый
Казать бы стал, — их превзойдет в сто крат
Девятый ров чудовищной расправой.
22 Не так дыряв, утратив дно, ушат,
Как здесь нутро у одного зияло
От самых губ дотуда, где смердят:
25 Копна кишок между колен свисала,
Виднелось сердце с мерзостной мошной,
Где съеденное переходит в кало.
28 Несчастный, взглядом встретившись со мной,
Разверз руками грудь, от крови влажен,
И молвил так: «Смотри на образ мой!
31 Смотри, как Магомет[36] обезображен!
Передо мной, стеня, идет Али,
Ему весь череп надвое рассажен.[37]
34 И все, кто здесь, и рядом, и вдали, —
Виновны были в распрях и раздорах
Среди живых, и вот их рассекли.
37 Там сзади дьявол, с яростью во взорах,
Калечит нас и не дает пройти,
Кладя под лезвее все тот же ворох
40 На повороте скорбного пути;
Затем что раны, прежде чем мы снова
К нему дойдем, успеют зарасти.
43 А ты, что с гребня смотришь так сурово,
Ты кто? Иль медлишь и страшишься дна,
Где мука для повинного готова?»
46 Вождь молвил: «Он не мертв, и не вина
Ведет его подземною тропою;
Но чтоб он мог изведать все сполна,
49 Мне, мертвому, назначено судьбою
Вести его сквозь Ад из круга в круг;
И это — так, как я — перед тобою».
52 Их больше ста остановилось вдруг,
Услышав это, и с недвижным взглядом
Дивилось мне, своих не помня мук.
55 «Скажи Дольчино[38], если вслед за Адом
Увидишь солнце: пусть снабдится он,
Когда не жаждет быть со мною рядом,
58 Припасами, чтоб снеговой заслон
Не подоспел новарцам на подмогу;
Тогда нескоро будет побежден».
61 Так молвил Магомет, когда он ногу
Уже приподнял, чтоб идти; потом
Ее простер и двинулся в дорогу.
64 Другой, с насквозь пронзенным кадыком,
Без носа, отсеченного по брови,
И одноухий, на пути своем
67 Остановясь при небывалом слове,
Всех прежде растворил гортань, извне
Багровую от выступавшей крови,
70 И молвил: «Ты, безвинный, если мне
Не лжет подобьем внешняя личина,
Тебя я знал в латинской стороне;
73 И ты припомни Пьер да Медичина,[39]
Там, где от стен Верчелли вьет межи
До Маркабо отрадная равнина,[40]
76 И так мессеру Гвидо расскажи
И Анджолелло, лучшим людям Фано,
Что, если здесь в провиденье нет лжи,
79 Их с корабля наемники обмана
Столкнут вблизи Каттолики в бурун,
По вероломству злобного тирана.
82 От Кипра до Майорки, сколько лун
Ни буйствуют пираты или греки,
Черней злодейства не видал Нептун.
85 Обоих кривоглазый изверг некий,
Владетель мест, которых мой сосед
Хотел бы лучше не видать вовеки,[41]
88 К себе заманит как бы для бесед;
Но у Фокары им уже ненужны
Окажутся молитва и обет».[42]
91 И я на это: «Чтобы в мир наружный
Весть о тебе я подал тем, кто жив,
Скажи: чьи это очи так недужны?»
94 Тогда, на челюсть руку положив
Товарищу, он рот ему раздвинул,
Вскричав: «Вот он; теперь он молчалив.
97 Он, изгнанный, от Цезаря отринул
Сомнения, сказав: «Кто снаряжен,
Не должен ждать, чтоб час удобный минул».
100 О, до чего казался мне смущен,
С обрубком языка, торчащим праздно,
Столь дерзостный на речи Курион![43]
103 И тут другой, увечный безобразно,
Подняв остатки рук в окрестной мгле,
Так что лицо от крови стало грязно,
106 Вскричал: «И Моску вспомни в том числе,
Сказавшего: «Кто кончил, — дело справил».
Он злой посев принес родной земле».[44]
109 «И смерть твоим сокровным!» — я добавил.
Боль болью множа, он в тоске побрел
И словно здравый ум его оставил.
112 А я смотрел на многолюдный дол
И видел столь немыслимое дело,
Что речь о нем я вряд ли бы повел,
115 Когда бы так не совесть мне велела,
Подруга, ободряющая нас
В кольчугу правды облекаться смело.
118 Я видел, вижу словно и сейчас,
Как тело безголовое шагало
В толпе, кружащей неисчетный раз,
121 И срезанную голову держало
За космы, как фонарь, и голова
Взирала к нам и скорбно восклицала.
124 Он сам себе светил, и было два
В одном, единый в образе двойного,
Как — знает Тот, чья власть во всем права.
127 Остановясь у свода мостового,
Он кверху руку с головой простер,
Чтобы ко мне свое приблизить слово,
130 Такое вот: «Склони к мученьям взор,
Ты, что меж мертвых дышишь невозбранно!
Ты горших мук не видел до сих пор.
133 И если весть и обо мне желанна,
Знай: я Бертрам де Борн, тот, что в былом
Учил дурному короля Иоанна.
136 Я брань воздвиг меж сыном и отцом:[45]
Не так Ахитофеловым советом
Давид был ранен и Авессалом.[46]
139 Я связь родства расторг пред целым светом;
За это мозг мой отсечен навек
От корня своего в обрубке этом:
142 И я, как все, возмездья не избег».
Песнь двадцать девятая >>>
Источник: Данте Алигьери. Божественная комедия. Перевод М.Лозинского. — М.: "Правда", 1982.
|
|
1. Да́нте Алигье́ри (1265—1321) — итальянский поэт, мыслитель,
богослов, один из основоположников литературного итальянского языка, политический деятель. Создатель «Комедии» (позднее получившей эпитет «Божественной»).
По собственному признанию Данте, толчком к пробуждению в нем поэта явилась трепетная и благородная любовь к дочери друга его отца Фолько
Портинари - юной и прекрасной Беатриче. Поэтическим документом этой любви осталась автобиографическая исповедь "Новая Жизнь" ("Vita nuova"),
написанная у свежей могилы возлюбленной, скончавшейся в 1290 году.
«Боже́ственная коме́дия» (итал. La Commedia, позже La Divina Commedia) — поэма, написанная Данте Алигьери в период приблизительно с 1308 по 1321 год и дающая
наиболее широкий синтез средневековой культуры и онтологию мира. Это настоящая средневековая энциклопедия научных, политических, философских, моральных,
богословских знаний.
Поэма делится на три части, или кантики, — «Ад», «Чистилище» и «Рай» — каждая из которых состоит из 33 песен (34 песни в первой части «Ад», как
символ дисгармонии). Вся она написана трёхстрочными строфами с особой схемой рифмовки, так называемыми терцинами. ( вернуться)
2. «Ад» — Ад представляет собой колоссальную воронку из концентрических кругов,
сужающийся конец которой примыкает к центру земли. Пройдя преддверие ада, в котором обитают души нерешительных, ничтожных людей, они вступают в первый
круг ада — лимб (Ад, Песнь IV, строки 25-151), населённый душами добродетельных язычников, не познавших истинную веру, однако приблизившихся к этому
познанию и за то избавленных от адских мук. Здесь Данте видит выдающихся представителей античной культуры: Аристотеля, Эврипида, Гомера и др. ( вернуться)
3. Когда другой, возникший вслед ему… — Это другой лукавый советчик, граф Гвидо да Монтефельтро,
вождь романских гибеллинов, искусный полководец, то враждовавший с папским Римом, то мирившийся с ним. За два года до смерти он постригся в монахи
францисканского ордена. Умер в 1298 г. ( вернуться)
4. Как сицилийский бык… — Медник Перилл предложил агригентскому тирану Фалариду (VI в. до н. э.)
купить медного быка, устроенного так, что когда в него клали казнимого и внизу разводили огонь, то вопли сжигаемого превращались в мычание.
Чтобы испытать снаряд, Фаларид поместил туда самого изобретателя. ( вернуться)
5. О ты, что, по-ломбардски говоря… — Гвидо да Монтефельтро взывает к Вергилию, услышав, как тот
отпустил Улисса (ст. 3), словами, произнесенными на ломбардском наречии (А., I, 68-69), и хочет узнать от него о судьбе Романьи, граничащей с Ломбардией.
( вернуться)
6. Романья — область Италии к северо-востоку от Тосканы, с главными городами: Болонья, Фаэнца, Имела,
Форли, Равенна, Чезена, Римини. ( вернуться)
7. От стен Урбино… — Графство Монтефельтро лежало между Урбино и горой Монте-Коронаро, где берет начало Тибр.
( вернуться)
8. Твоя Романья… — В 1278 г. права на Романью, которая прежде считалась имперской землей, перешли
к папскому престолу, но власть его была лишь номинальной. Большая часть романских городов и областей находилась в руках отдельных феодальных родов,
гибеллинских и гвельфских, враждовавших между собою. ( вернуться)
9. Равенна — находилась в 1270 г. во власти гвельфского рода Полента (герб: орел). С 1275 г. по 1310 г.
там правил Гвидо да Полента Старый, отец Франчески да Римини (А., V, 73-142). Ему подчинена была также Червья на Адриатике. ( вернуться)
10. Оплот, который долго защищался — гибеллинский город Форли. В 1281 г. его осадило папское войско,
состоявшее из французских наемников и итальянских гвельфов. Гвидо да Монтефельтро, защищавший город, прибег к военной хитрости и разгромил осаждавших, причем
истребил множество французов. ( вернуться)
11. В зеленых лапах ныне оказался. — Незадолго до 1300 г. синьорами Форли сделались Орделаффи,
гибеллинский род, в гербе у которых был зеленый лев. ( вернуться)
12. Барбос Верруккьо — Малатеста деи Малатеста да Верруккьо, отец Джанчотто и Паоло (см. прим. А.,
V, 73-74), синьор Римини с 1295 по 1312 г., ярый гвельф. Его щенок — его старший сын Малатестино Одноглазый, правивший с 1312 по 1317 г. (А., XXVIII, 76-90).
Гвидо да Монтефельтро не раз побеждал Малатесту. ( вернуться)
13. Монтанья деи Парчитати — вождь риминийских гибеллинов. В 1295 г. Малатеста, борясь за власть,
вероломно захватил его и заточил в тюрьму, поручив надзор за ним своему сыну Малатестино, который вскоре, по наущению отца, убил своего пленника. ( вернуться)
14. В твердынях над Ламоне и Сантерно — то есть в Фаэнце на реке Ламоне и в Имоле на реке Сантерно,
владычит Магинардо Пагани да Сузинана (Ч., XIV, 118-120), имеющий в гербе лазоревого льва в белом поле и беспрестанно меняющий своих политических друзей
(умер в 1302 г.). ( вернуться)
15. А та (твердыня), где льется Савьо, то есть Чезена на реке Савьо, живет меж волей и ярмом раба,
подобно тому как она расположена между горой и долом. — В конце XIII в. Чезена была независимой коммуной, но ее подеста и капитаны нередко притязали на
самовластие, и тогда она их смещала. ( вернуться)
16. Пояс кордильера. — Монахи-францисканцы опоясывались веревкой (итал. corda) — отсюда их прозвание:
«Кордильеры». ( вернуться)
17. Верховный пастырь — папа Бонифаций VIII (1294-1303) (см. прим. А., XIX, 52). ( вернуться)
18. Первоначальник новых фарисеев — то есть папа. ( вернуться)
19. Воюя в тех местах, где Латеран. — В 1297 г. Бонифаций VIII объявил крестовый поход против
могущественного римского рода Колонна (Колоннезцев), дома которого были расположены неподалеку от Латеранского дворца, папской резиденции.
( вернуться)
20. Не виноватых в том — то есть враги Бонифация не были ни сарацинами (ст. 87), взявшими в 1291 г.
город Акру, последнее владение христиан в Сирии, ни иудеями (ст. 87), торговавшими в мусульманских странах, что христианам было запрещено. ( вернуться)
21. Вервь — то есть монашеский пояс Гвидо. ( вернуться)
22. И, словно прокаженный Константин… — По легенде, императору Константину (А., XIX, 115-117 и прим.),
заболевшему проказой, явились во сне апостолы Петр и Павел и сказали, что его исцелит святой папа Сильвестр, скрывавшийся от гонений в пещере на горе
Сиратти близ Рима; тогда Константин призвал Сильвестра, принял от него крещение и выздоровел. ( вернуться)
23. Пенестрино (ныне Палестрина) — городок близ Рима, где стоял замок, принадлежавший Колоннезцам.
Бонифацию не удалось взять его силой. Тогда он обещал Колоннезцам полное прощение, если они уступят ему Пенестрино. Те согласились, папа сровнял замок с
землей, но слова своего не сдержал и вынудил Колоннезцев покинуть папскую область. ( вернуться)
24. Мой предместник — Целестин V (см. прим. А., III, 59-60). ( вернуться)
25. Франциск — патрон францисканского ордена, к которому принадлежал Гвидо. ( вернуться)
26. Черный херувим — дьявол. ( вернуться)
27. Коварный дал урок — лукавый совет много обещать и мало исполнить (ст. 110). ( вернуться)
28. Кто, разделяя, копит гнет — то есть те, кто, вызывая раздоры и расколы среди других, накапливает
для себя гнет вины и возмездия. (Игра антитезой: «разделять» и «копить».) ( вернуться)
29. Даже вольными словами — даже не стихами, а ничем не стесненной прозой. ( вернуться)
30. Пулийская… страна — Пулья (лат. — Апулия); здесь в значении: Южная Италия. ( вернуться)
31. От рук троян — в эпоху Самнитских войн (343-290 гг. до н. э.), когда римляне, потомки легендарных
троян, приплывших с Энеем, покоряли Южную Италию. ( вернуться)
32. В длительной войне — во время второй Пунической войны (218-201 гг. до н. э.). В 216 г. до н. э.,
после победы при Каннах, Ганнибал отослал в Карфаген хлебную меру золотых перстней, снятых с убитых римских всадников, как об этом пишет Тит Ливий,
указывающий, что иные говорят даже о трех с половиною хлебных мерах. ( вернуться)
33. Руберт Гвискар — то есть Роберт Гвискар, изгнавший в XI в. из Южной Италии арабов и византийцев,
один из основателей норманнского государства на юге полуострова и в Сицилии (Сицилийского королевства). ( вернуться)
34. Чеперано — местечко на границе Неаполитанского королевства и Церковной области, возле которого
в 1266 г. пулийцы, то есть подданные короля Манфреда, предательски открыли дорогу войскам Карла Анжуйского, что повело к роковой для Манфреда битве при
Беневенто (Ч., III, 103-145, и прим. Ч., III, 112-113). ( вернуться)
35. Тальякаццо — замок, возле которого в 1268 г. Карл I Анжуйский разбил юного Конрадина
(см. прим. Ч., XX, 68). Его победе помогла военная хитрость, присоветованная старым рыцарем Аларом де Валери. ( вернуться)
36. Магомет (ок. 570-632) — основатель ислама, новой религии, появившейся после христианства
и тем самым, в глазах правоверного католика, внесшей в мир новый раскол. ( вернуться)
37. Али — зять Магомета, убитый в 661 г. ударом сабли по черепу. Его почитатели (шииты)
образовали со временем особую секту. Рассматривая Али как создателя раскола уже в самом исламе, Данте изображает его и в Аду с рассеченной головой. ( вернуться)
38. Добольчино Торниелли из города Новары (в Пьемонте) — глава еретической секты
«апостольских братьев», проповедывавшей братскую любовь и бедность, общность имущества и скорое пришествие царства истинной справедливости.
Чтобы подавить это движение, враждебное феодальному строю и официальной церкви и охватившее широкие крестьянские круги, папа Климент V объявил против
него крестовый поход. Дольчино стойко отбивался в неприступных горах от папских войск, состоявших главным образом из жителей Верчелли и Новары (ст. 59),
но полное истощение припасов и суровость зимы принудили его к сдаче в марте 1307 г. После страшных истязаний он был сожжен на костре. Магомет
желает успеха Дольчино, считая его таким же вождем раскола, как и он. ( вернуться)
39. Пьер да Медичина — представитель рода, владевшего городом Медичина, к востоку от Болоньи,
прославил себя как зачинщик раздоров среди влиятельных болонских домов и среди романских феодалов. ( вернуться)
40. От стен Верчелли, города в Пьемонте, до Маркабо, замка в устье По, разрушенного
в начале XIV в., лежит равнина Ломбардии, родина Пьера да Медичина. ( вернуться)
41. Владетель мест, которых мой сосед хотел бы лучше не видать вовеки — то есть Малатестино,
владетель Римини, где римлянин Курион (см. ст. 96-102 и прим.), стоящий тут же рядом, когда-то произнес роковые слова, за которые теперь расплачивается в Аду.
( вернуться)
42. Пьер да Медичина предсказывает, что мессер Гвидо дель Кассеро и Анджолелло да Кариньяно,
наиболее влиятельные люди города Фано (на Адриатическом море, южнее Римини), погибнут по вероломству злобного тирана, Малатестино Одноглазого, синьора
Римини (см. прим. А., XXVII, 46). Этот кривоглазый изверг пригласит их якобы для переговоров в прибрежный городок Каттолику, между Фано и Римини,
и на пути туда его наемники сбросят их с корабля, так что им уже не нужно будет творить молитвы и обеты у грозной своими ветрами горы Фокары, ибо
они до нее не доплывут. Устранив мессера Гвидо и Анджолелло, Малатестино захватил власть над Фано. ( вернуться)
43. Вот он… — Это Гай Скрибоний Курион, народный трибун, перешедший на сторону Цезаря в его
борьбе с Помпеем (49 г. до н. э.). Данте следует рассказу Лукана («Фарсалия», I, 266-295), по которому Курион, изгнанный из Рима, прибыл к Цезарю в
Ариминум (Римини) и побудил его немедля начать гражданскую войну. ( вернуться)
44. И тут другой… — Моска деи Ламберти (умер в 1243 г.), которого Данте хотел увидеть
в Аду (А., VI, 81). Имя его связано с кровавым эпизодом, послужившим, по преданию, началом разделения флорентийской знати на гибеллинов и гвельфов.
Это он, приведя поговорку: « Кто кончил — дело справил» , склонил своих родичей и друзей убить Буондельмонте (см. прим. Р., XVI, 136-141).
( вернуться)
45. Бертрам (Бертран) де Борн, виконт Готфорский — знаменитый провансальский трубадур
второй половины XII в., много воевавший и с родным братом, и с соседями и возбуждавший других к войне. Под его влиянием принц Генрих (1155-1183), старший
сын английского короля Генриха II, поднял мятеж против своего отца, который еще при жизни короновал его (отсюда — титул: « король»).
Называя его Иоанном, Данте, вероятно, смешивал принца Генриха с его младшим братом. ( вернуться)
46. Ахитофел — в библейской легенде — советник царя Давида, поощрявший его сына Авессалома,
когда тот восстал против отца. ( вернуться)
|
| |
|
Прибытие Гериона, стража восьмого круга, где караются обманщики.
...И образ омерзительный обмана,
Подплыв, но хвост к себе не подобрав,
Припал на берег всей громадой стана...
Иллюстрации Гюстава Доре к 1-й части «Божественной комедии». Inferno (Ад), 1861 год.
|
|
|
| |
|
