Иван Андреевич Крылов
(1769 – 1844) |
| |
Басни |
| |
| |
|
Волк ночью, думая залезть в овчарню,
Попал на псарню.
Поднялся вдруг весь псарный двор –
Почуя серого так близко забияку,
Псы залились в хлевах и рвутся вон на драку;
Псари кричат: "Ахти, ребята, вор!"–
И вмиг ворота на запор;
В минуту псарня стала адом.
Бегут: иной с дубьем,
Иной с ружьем.
"Огня! – кричат, – огня!" Пришли с огнем.
Мой Волк сидит, прижавшись в угол задом.
Зубами щелкая и ощетиня шерсть,
Глазами, кажется, хотел бы всех он съесть;
Но, видя то, что тут не перед стадом
И что приходит, наконец,
Ему расчесться за овец, –
Пустился мой хитрец
В переговоры
И начал так: "Друзья! к чему весь этот шум?
Я, ваш старинный сват и кум,
Пришел мириться к вам, совсем не ради ссоры;
Забудем прошлое, уставим общий лад!
А я, не только впредь не трону здешних стад,
Но сам за них с другими грызться рад
И волчьей клятвой утверждаю,
Что я…" – "Послушай-ка, сосед, –
Тут ловчий[2] перервал в ответ, –
Ты сер, а я, приятель, сед,
И волчью вашу я давно натуру знаю;
А потому обычай мой:
С волками иначе не делать мировой,
Как снявши шкуру с них долой".
И тут же выпустил на Волка гончих стаю.
октябрь 1812 |
|
|
Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.
──────────
Вороне где-то бог послал кусочек сыру;
На ель Ворона взгромоздясь,
Позавтракать было совсем уж собралась,
Да позадумалась, а сыр во рту держала.
На ту беду Лиса близехонько бежала;
Вдруг сырный дух Лису остановил:
Лисица видит сыр, Лисицу сыр пленил,
Плутовка к дереву на цыпочках подходит;
Вертит хвостом, с Вороны глаз не сводит
И говорит так сладко, чуть дыша:
"Голубушка, как хороша!
Ну что за шейка, что за глазки!
Рассказывать, так, право, сказки!
Какие перышки! какой носок!
И, верно, ангельский быть должен голосок!
Спой, светик, не стыдись! Что ежели, сестрица, –
При красоте такой и петь ты мастерица,
Ведь ты б у нас была царь-птица!"
Вещуньина[4] с похвал вскружилась голова,
От радости в зобу дыханье сперло,
И на приветливы Лисицыны слова
Ворона каркнула во все воронье горло:
Сыр выпал – с ним была плутовка такова.
1807 |
| |
|
|
Мартышка, в Зеркале увидя образ свой.
Тихохонько Медведя толк ногой:
«Смотри-ка, – говорит? – кум милый мой!
Что́ это там за рожа?
Какие у нее ужимки и прыжки!
Я удавилась бы с тоски,
Когда бы на нее хоть чуть была похожа.
А, ведь, признайся, есть
Из кумушек моих таких кривляк пять-шесть:
Я даже их могу по пальцам перечесть».–
«Чем кумушек считать трудиться,
Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?» –
Ей Мишка отвечал.
Но Мишенькин совет лишь попусту пропал.
──────────
Таких примеров много в мире:
Не любит узнавать никто себя в сатире.
Я даже видел то вчера:
Что Климыч на руку нечист, все это знают;
Про взятки Климычу читают.
А он украдкою кивает на Петра.
1815
|
|
|
|
Проказница-Мартышка,
Осёл,
Козёл,
Да косолапый Мишка[7]
Затеяли сыграть Квартет.
Достали нот, баса, альта, две скрипки
И сели на лужок под липки, –
Пленять своим искусством свет.
Ударили в смычки, дерут, а толку нет.
«Стой, братцы, стой! – кричит Мартышка. – Погодите!
Как музыке идти? Ведь вы не так сидите.
Ты с басом, Мишенька, садись против альта,
Я, прима, сяду против вторы;
Тогда пойдет уж музыка не та:
У нас запляшут лес и горы!»
Расселись, начали Квартет;
Он все-таки на лад нейдет.
«Постойте ж, я сыскал секрет! –
Кричит Осел, – мы, верно, уж поладим,
Коль рядом сядем».
Послушались Осла: уселись чинно в ряд;
А все-таки Квартет нейдет на лад.
Вот пуще прежнего пошли у них разборы
И споры,
Кому и как сидеть.
Случилось Соловью на шум их прилететь.
Тут с просьбой все к нему, чтоб их решить сомненье.
«Пожалуй, – говорят, – возьми на час терпенье,
Чтобы Квартет в порядок наш привесть:
И ноты есть у нас, и инструменты есть,
Скажи лишь, как нам сесть!» –
«Чтоб музыкантом быть, так надобно уменье
И уши ваших понежней, –
Им отвечает Соловей, –
А вы, друзья, как ни садитесь,
Всё в музыканты не годитесь»[8].
1811 |
| |
| |
|
"Как, милый Петушок, поешь ты громко, важно!"–
"А ты, Кукушечка, мой свет,
Как тянешь плавно и протяжно:
Во всем лесу у нас такой певицы нет!"
"Тебя, мой куманек, век слушать я готова".
"А ты, красавица, божусь,
Лишь только замолчишь, то жду я, не дождусь,
Чтоб начала ты снова –
Отколь такой берется голосок?
И чист, и нежен, и высок!..
Да вы уж родом так: собою невелички,
А песни, что твой соловей!"
"Спасибо, кум; зато, по совести моей,
Поешь ты лучше райской птички,
На всех ссылаюсь в этом я".
Тут Воробей, случась, примолвил им: "Друзья!
Хоть вы охрипните, хваля друг дружку, –
Все ваша музыка плоха!.."
──────────
За что же, не боясь греха,
Кукушка хвалит Петуха?
За то, что хвалит он Кукушку.
1834 |
| |
|
|
Когда в товарищах согласья нет,
На лад их дело не пойдет,
И выйдет из него не дело, только мука.
──────────
Однажды Лебедь, Рак, да Щука
Везти с поклажей воз взялись,
И вместе трое все в него впряглись;
Из кожи лезут вон, а возу все нет ходу!
Поклажа бы для них казалась и легка:
Да Лебедь рвётся в облака,
Рак пятится назад, а Щука тянет в воду.
Кто виноват из них, кто прав, – судить не нам;
Да только воз и ныне там[11].
1814 |
| |
|
| Листы и Корни [12] |
|
В прекрасный летний день,
Бросая по долине тень,
Листы на дереве с зефирами шептали,
Хвалились густотой, зеленостью своей
И вот как о себе зефирам толковали:
«Не правда ли, что мы краса долины всей?
Что нами дерево так пышно и кудряво,
Раскидисто и величаво?
Чтоб было в нем без нас? Ну, право,
Хвалить себя мы можем без греха!
Не мы ль от зноя пастуха
И странника в тени прохладной укрываем?
Не мы ль красивостью своей
Плясать сюда пастушек привлекаем?
У нас же раннею и позднею зарей
Насвистывает соловей.
Да вы, зефиры, сами
Почти не расстаетесь с нами». –
«Примолвить можно бы спасибо тут и нам», –
Им голос отвечал из-под земли смиренно.
«Кто смеет говорить столь нагло и надменно?
Вы кто такие там,
Что дерзко так считаться с нами стали?» –
Листы, по дереву шумя, залепетали.
«Мы те, –
Им снизу отвечали, –
Которые, здесь роясь в темноте,
Питаем вас. Ужель не узнаете?
Мы корни дерева, на коем вы цветете.
Красуйтесь в добрый час!
Да только помните ту разницу меж нас:
Что с новою весной лист новый народится,
А если корень иссушится, –
Не станет дерева, ни вас».
1811
|
| |
|
|
Мартышка к старости слаба глазами стала;
А у людей она слыхала,
Что это зло еще не так большой руки:
Лишь стоит завести Очки.
Очков с полдюжины себе она достала;
Вертит Очками так и сяк:
То к темю их прижмет, то их на хвост нанижет,
То их понюхает, то их полижет;
Очки не действуют никак.
"Тьфу пропасть! – говорит она, – и тот дурак,
Кто слушает людских всех врак;
Всё про Очки лишь мне налгали;
А проку на-волос нет в них".
Мартышка тут с досады и с печали
О камень так хватила их,
Что только брызги засверкали.
──────────
К несчастью, то ж бывает у людей:
Как ни полезна вещь, – цены не зная ей,
Невежда про неё свой толк все к худу клонит;
А ежели невежда познатней,
Так он её ещё и гонит.
1815 |
| |
|
| Осел и Соловей |
Осел увидел Соловья
И говорит ему: «Послушай-ка, дружище!
Ты, сказывают, петь великий мастерище.
Хотел бы очень я
Сам посудить, твое услышав пенье,
Велико ль подлинно твое уменье?»
Тут Соловей являть свое искусство стал[ 15]:
Защелкал, засвистал
На тысячу ладов, тянул, переливался;
То нежно он ослабевал
И томной вдалеке свирелью отдавался,
То мелкой дробью вдруг по роще рассыпался.
Внимало все тогда
Любимцу и певцу Авроры[ 16]:
Затихли ветерки, замолкли птичек хоры,
И прилегли стада.
Чуть-чуть дыша, пастух им любовался
И только иногда,
Внимая Соловью, пастушке улыбался.
Скончал певец. Осел, уставясь в землю лбом:
«Изрядно, – говорит, – сказать неложно,
Тебя без скуки слушать можно;
А жаль, что незнаком
Ты с нашим петухом;
Еще б ты боле навострился,
Когда бы у него немножко поучился».
Услыша суд такой, мой бедный Соловей
Вспорхнул и – полетел за тридевять полей.
──────────
Избави, Бог, и нас от этаких судей.
1811 |
| |
Источник: И. А. Крылов. Басни. – М.–Л.: Издательство АН СССР, 1956 (Литературные памятники). |
|
1. Басня "Волк на псарне" – басня написана между 23 сентября (день приезда Лористона, посланца Наполеона, с предложением о мире в Тарутинский лагерь) и 6 октября 1812 года (Тарутинское сражение). Литературный источник установлен литературоведом С. А. Фомичевым: перевод рассказа «Охотник и волк» философа Синтипы, опубликованный в конце XVIII века (переводчик Глеб Громов).
Крылов собственной рукой переписал басню и отдал ее княгине Екатерине Ильиничне, жене Кутузова, которая отправила ее в своем письме мужу. Кутузов читал басню после сражения под Красным. Подчеркивая ум, мудрость Кутузова, Крылов опирался на общее мнение и устные рассказы современников. Кроме того, до баснописца доходили и собственные слова Кутузова о его способностях. Так, перед отъездом в армию один из родственников полководца спросил его: «Неужели вы, дядюшка, надеетесь разбить Наполеона?» Кутузов ответил: «Нет! А обмануть надеюсь». Почти теми же словами он выразился в Тарутинском лагере: «Разбить меня может Наполеон, а обмануть — никогда». Еще А. В. Суворов говорил о молодом Кутузове: «Умен, очень умен». В том же духе отзывались о Кутузове и другие современники. Например, Роберт Вильсон в своих «Записках» оставил следующее свидетельство: «Bon vivant [жизнелюбец, кутила, прожигатель жизни (фр.)], утонченно образованный, вежливый, хитрый, как грек, сметливый от природы, как азиятец, и просвещенный, как европеец, он более был склонен рассчитывать на успех от своей дипломатии, чем от военной отваги...» ( вернуться)
2. Ловчий – охотник, который управлял у помещика охотой с собаками. Здесь под ловчим подразумевается русский полководец М.И.Кутузов.
Поводом для написания басни "Волк на псарне" послужили события, связанные с желанием Наполеона вступить в мирные переговоры, которые были отклонены М.И.Кутузовым. Вскоре после этих переговоров М.И.Кутузов нанес войскам Наполеона поражение при Тарутине. ( вернуться)
3. Басня "Ворона и Лисица" – в басне обработан старинный сюжет, восходящий к древнегреческому баснописцу Эзопу и древнеримскому баснописцу Федру. Непосредственным литературным источником послужила басня французского баснописца Лафонтена. Басня связана и с русской сатирической традицией (сатира XVII века «Сказание о Куре и Лисице», басни В. К. Тредиаковского, А. П. Сумарокова и М. М. Хераскова). ( вернуться)
4. Вещунья – предсказательница. В народных легендах и сказках ворон, ворона изображаются как вещие птицы. ( вернуться)
5. Басня "Зеркало и Обезьяна" впервые напечатана в «Сыне отечества» (1816, ч. XXVII, с. 32.) под названием «Мартышка и Зеркало». Сюжетный мотив этой басни встречается у ряда баснописцев XVIII в. (А. Сумароков, «Сова и Зеркало»; М. Херасков, «Зеркало и Обезьяна»; С. Тучков, «Зеркало и Обезьяна»). В X письме «Почты духов» Крылов сравнивает поведение модного вертопраха, «петиметра», кривляющегося перед зеркалом, с обезьяной. ( вернуться)
6. Басня "Квартет" – напечатана в «Новых баснях» 1811 года.
Считается, что Крылов высмеивает здесь Государственный совет, разделённый на четыре департамента в январе 1810 года. Департаменты возглавили граф П. В. Завадовский, князь П. В. Лопухин, граф А. А. Аракчеев и граф Н. С. Мордвинов. «Известно, – писал М. А. Корф, – что продолжительным прениям о том, как их рассадить, а даже нескольким последовавшим пересадкам, мы обязаны остроумною баснею Крылова „Квартет”». ( вернуться)
7. «Косолапый мишка» – граф Аракчеев. Считается, что И. А. Крылов разумел под Мартышкой – Мордвинова, под Ослом – Завадовского, под Козлом – Лопухина, под Медведем – Аракчеева.( вернуться)
8. Выражение «А вы, друзья, как не садитесь, всё в музыканты не годитесь» стало пословицей. (вернуться)
9. Басня "Кукушка и Петух" – впервые напечатана в сборнике «Сто русских литераторов», 1841, т. II, СПБ., стр. 15–16. Автографы: ПД 6 (I – 28 л., II – 29 л.), ПД 32, ПД 33 (I – 60 л., II – 32 л.) ПБ 28. Сохранился отрывок из этой басни (ГЛА) с подписью Крылова и датой: «1834 г. Июль, д. 9» и с припиской П. А. Плетнева: «Стихи, здесь приведенные, И. А. Крылов взял из басни своей «Петух и Кукушка» 1834 г., еще нигде не печатаны..."
Знакомый Крылова Н. М. Колмаков вспоминал: «Кукушка и Петух, выхваляющие себя в басне, изображают Н. И. Греча и его друга Ф. В. Булгарина. Лица сии в журналах тридцатых годов восхваляли друг друга до забвения или, как говорят, до бесчувствия. Объяснение это я слышал от самого И. А. Крылова». В сборнике «Сто русских литераторов» (1841), где напечатана басня Крылова, была помещена карикатура, изображавшая Петуха и Кукушку с легко узнаваемыми головами Булгарина и Греча. (вернуться)
10. Басня "Лебедь, Щука и Рак" – впервые напечатана в «Новых баснях», 1816 г., ч. IV, стр. 10.
Точный повод, вызвавший появление басни, не установлен. Более предпочтительна версия, возникшая среди современников баснописца, о разногласиях в Государственном совете (см. басню «Квартет»). Педантичный А. Е. Измайлов счел неестественным соединение персонажей за одним делом. Кроме того, он полагал, что если поклажа была легка, то Лебедь мог поднять в воздух и Щуку, и Рака. (вернуться)
11. Выражение «воз и ныне там» стало пословицей. (вернуться)
12. Басня "Листы и Корни" – басня сопоставлена со следующим отрывком из сочинения «Философ, живущий у хлебного рынку» французского писателя XVIII века Л.-С. Мерсье, близкого к просветителям и известного в России, в частности Крылову (перевод этого сочинения опубликован – СПб., 1786): «Ах, не страшись со временем открывать книгу! Истина, которая громким своим восклицанием могла бы оглушить нежный твой слух, истина, говорю, посредством своего тихого и почтительного гласа проникнет в свободное время в душу твою... Взоры твои чрез сие простое средство опустятся даже до самых низких состояний, кои в чертогах твоих совсем бывают забвенны: ибо они суть потаенные корни, питающие гордые листвия, коими превозносится дерево, ими приосененное. Из сих-то скрытных и животворных потоков изобилие твое проистекает; для чего ж бы тебе смотреть на один токмо стебель?»
Знакомый Крылова поэт и критик П. А. Плетнев отмечал, что басня утверждает «законные отношения между сословиями». Таким образом, Крылов внес свою лепту в обсуждение вопроса об освобождении крестьян (под Корнями он разумел крепостных крестьян), начатого в первый же год царствования Александра I (крестьянским вопросом занимался созданный императором «Негласный комитет»). См. басню М. Н. Муравьева «Верхушка и Корень» (1773). (вернуться)
13. Басня "Мартышка и Очки" – об очках, как важной детали туалета модников, писали многие литераторы XVIII века, в частности Н. Н. Страхов. (вернуться)
14. Басня "Осел и Соловей" – поводом к созданию басни послужил случай из жизни Крылова. Какой-то вельможа (по словам одних, граф Разумовский, по мнению других, князь А. Н. Голицын), может быть следуя примеру императрицы Марии Федоровны, покровительствовавшей поэту, а может быть искренно желая свести с ним знакомство, пригласил его к себе и просил прочитать две-три басенки. Крылов артистически прочитал несколько басен, в том числе одну, заимствованную у Лафонтена. Вельможа выслушал его благосклонно и глубокомысленно сказал: «Это хорошо, но почему вы не переводите так, как Ив. Ив. Дмитриев?» – «Не умею», – скромно отвечал поэт. Тем разговор и закончился. Возвратясь домой, задетый за живое баснописец вылил свою желчь в басне «Осел и Соловей».
После публикации басни Крылова стали называть Соловьем. Это прозвание вошло в литературу. (вернуться)
15. Тут Соловей являть свое искусство стал... – описание пения Соловья и произведенное им впечатление вызвали единодушное одобрение современников и последующих критиков. (вернуться)
16. Аврора – богиня утренней зари (римск. миф.); утренняя заря. (вернуться) |
|
| |
|
|
