Н. Г. Гарин-Михайловский. «Детство Тёмы»

Поступок героя и характер

Герой и сюжет

Автобиография писателя и читатель (Л. Н. Толстой «Отрочество», Н. Г. Гарин-Михайловский «Детство Тёмы»)

Мир вещей XIX века

Н. Г. ГАРИН-МИХАЙЛОВСКИЙ
«ДЕТСТВО ТЁМЫ»

Гарин — это псевдоним. Настоящая фамилия — Михайловский. Поэтому чаще всего мы встречаем имя и фамилию писателя в таком виде: Николай Георгиевич Гарин-Михайловский (1852—1906).

О жизни этого неординарного человека можно многое рассказать и шестиклассникам: так колоритна и ярка судьба его самого и его инженерных трудов. Не каждому писателю удается стать создателем такого города, как теперешний Новосибирск.

Талантливый инженер-путеец с такой же страстью и с таким же успехом осваивал искусство слова. Собрание его произведений многотомно. Но наибольший успех принес писателю цикл автобиографических произведений: «Детство Тёмы», «Гимназисты», «Студенты», «Инженеры». Жизнь главного героя — Тёмы Карташева прослеживается в этих романах. Последний, «Инженеры», был издан уже после смерти писателя в 1907 г.

В тетралогии самая удачная часть — «Детство Тёмы». Главы об отрочестве включены в учебник-хрестоматию. Именно эти главы дают возможность ставить и решать многие волнующие подростков вопросы.

Как мы встречаемся с героем автобиографического повествования? Напомним, что в ряде хрестоматий начальной школы этот мальчик уже представился юным читателям в главе «Тёма и Жучка» из «Детства Тёмы». В таком случае наша задача — продолжить знакомство с этим увлекающимся, впечатлительным и искренним мальчиком.

Главы из «Детства Тёмы» продолжают знакомить с героем и событиями его жизни. Глава «Тёма и Жучка» обычно памятна ученикам с начальной школы. В этом классе они знакомятся с отрочеством героя. Годы учебы живут в воспоминаниях Тёмы как череда тяжких испытаний. Юные читатели узнают о его мечтах и попытках их реализовать. При этом и жестокое нравственное испытание в главе «Ябеда», рисующее предательство и муки совести героя, и его переживания, связанные с экзаменами, равно впечатляют юных читателей. «Экзамены» предстают как описание преодоления собственных слабостей и «проверки на прочность».

Слово «экзамен» знакомо всем ученикам, хотя шестиклассникам более всего по судьбам родных и знакомых. Но если они и не испытали на себе какую-либо жесткую проверку или просто не осознали ее, то описание событий главы «Экзамен» заставит каждого представить себе подобную ситуацию.

В центре глав «Иванов» и «Ябеда» две волнующие подростка проблемы: дружба и предательство. Перед учениками своеобразная исповедь человека, который когда-то в детстве выдал одноклассника и взрослым рассказал об этом и даже попытался решить, что же вызвало такое нравственное падение, такую горькую ошибку. Об этом и будем размышлять вместе с учениками, читая текст и занимаясь его комментированием в деликатной беседе. Хорошо бы не впасть в нравоучение, лучше избрать предложенную автором тональность: сочувственного и осуждающего раздумья.

Иной характер у главы «Экзамены». Если две рассмотренные ранее главы помогают нам понять совестливого, но способного на малодушие мальчика, то в этой главе акцент делается на иных качествах. Перед нами неумение видеть свои реальные возможности и убеждение в том, что об этих реальных возможностях и думать совсем не нужно.

Небольшая статья «Поступок героя и характер» поможет более отчетливо осознать мотивы поступков, показать их связь с характером и взглядами героя, понять их связь с сюжетом.

Статья «Поступок героя и характер» требует внимания — она продолжает наблюдение за героями и их восприятием нашими юными читателями. Незадолго перед этим ученики обратились к героям в их неразрывных связях с сюжетом. Материалом служили «Васюткино озеро» В. П. Астафьева и «Толстый и тонкий» А. П. Чехова.

Размышляя о героях и их поступках, которые и создают сюжет произведения, мы не обращались к характеру героев. Мы обращались к ситуациям, которые подталкивали героев к их поступкам. Сейчас же у нас задача другая — нам нужно увидеть связь этих же поступков с характером. Почему Васютка в течение нескольких дней упорно стремился добраться до дома? Почему он не сдался и сумел преодолеть страх и чувство отчаяния?

Отвечая на эти вопросы, ученики чаще всего говорят о его смелости, находчивости, решительности, выдержке, то есть о тех качествах, которые они же называют чертами характера. При этом в процессе часто возникающих споров выясняется, что связи между поступком и характером не так уж просты и что нужно видеть и взгляды, жизненные позиции и установки, без учета которых выводы будут слишком прямолинейными.

Так продолжение размышлений о герое показывает ученикам, как сложны при этом любые решения и как неизбежно постоянное движение в сторону усложнения проблемы.

Статья «Герой и сюжет» помогает разобраться в том, как личность героя определяет характер совершаемых им поступков. Каждый читатель понимает, что поступок человека всегда вызван какими-то реальными причинами. Прослеживая цепочку поступков, которые организуются в сюжет, мы наблюдаем за героем и размышляем о его судьбе.

Для того чтобы отчетливее осознать не только связь «герой — сюжет», но и проверить понимание этих связей, попробуйте предложить ученикам поставить в обстоятельства этого же сюжета другого героя. Например, если бы на месте Очумелова оказался Хрюкин, то логика развития сюжета едва ли изменилась бы. А что было бы, если вместо Очумелова был Толстый? Тонкий? Как бы повел себя каждый из них? Конечно, такую перестановку можно сделать только после чтения рассказа «Толстый и тонкий».

Можно использовать и какого-то иного героя. Конечно, при этом нужно, чтобы перестановка была оправдана возрастом и жизненным опытом избранного учениками персонажа. Не стоит ставить в такую ситуацию героя-подростка.

Даже при первом чтении любого рассказа Чехова читатель видит детали, которые помогают оценить события и их героев. В небольших по размеру произведениях Чехова каждая деталь заметна, но нужно не только ее заметить, но и подумать о том, какова ее роль. Для этого стоит, например, проследить, сколько раз снимает и вновь надевает на себя шинель (при помощи Елдырина!) Очумелов.

В названии рассказа «Толстый и тонкий» так и тянет написать слово тонкий с заглавной буквы — очевидно, что перед нами значащее название, символическое обозначение героя, принцип которого уже знаком ученикам по героям басен Крылова. Но Чехов по-иному использует имя героя — читателям ясно, что перед ними не басня и не притча, а реалистический рассказ, и при этом рассказ, который все согласно относят к сатирическим произведениям.

При рассмотрении этого рассказа связь «сюжет — герой» очевидна и легко высвечивается при работе с вопросами и заданиями, предложенными в учебнике.

Особого внимания заслуживает наиболее сложный вопрос о «хамелеонстве» героев и этого рассказа. Поведение тонкого убедительно демонстрирует это качество. А вот по поводу толстого примет хамелеонства не так уж много, и для того, чтобы его доказать, предложим ученикам подумать, как вел бы себя толстый, встреться он с каким-нибудь более высоким по чину начальником, также знакомым ему с детства. Его независимость и отсутствие чванства в описанном эпизоде скорее всего порождены не столько какими-то благородными качествами, сколько той ситуацией, которая и не предполагает для него необходимости демонстрировать свое подобострастие.

В учебнике есть небольшая табличка, с которой есть смысл поработать и, может быть, расширить. В ней даны наблюдения за поступками героев двух рассказов — «Васюткино озеро» и «Толстый и тонкий».

О качествах, проявленных героями, мы сделали запись, которая воспроизводит слова, прозвучавшие на уроке. Ученики относительно верно улавливают общую тенденцию в поведении героев.

В учебнике-хрестоматии фиксируется внимание на соотношении сюжета и характера героя, поскольку рассказы дают возможность проследить за тем, как изображено это соотношение.

Можно попутно обозначить вполне определенную и более частную проблему: связь поступка с характером. Коль скоро речь идет о героях созданных конкретными авторами художественных произведений, мы и не пытаемся перевести разговор на почву реальных событий и реальных подростков. Разговор и так содержит достаточно сильнодействующий педагогический подтекст.

Рассказ «Мальчики» автор сначала назвал сценкой. Можно использовать эту особенность его специфики — близость к драматическому эпизоду, который можно инсценировать.

Но есть и еще одно обстоятельство для характеристики этого произведения. Сценка публиковалась в «Летучих заметках». Значит, в наших руках возможность опираться на краткость изложения, близость к пьесе и занимательный сюжет. Все эти обстоятельства помогают найти методические приемы, которые будут способствовать заинтересованному изучению рассказа.

Что дает нам знакомство с сюжетом? Подготовка бегства, бегство и постыдное возвращение — элементы сюжета, определить которые несложно. Но именно очевидность ситуации дает возможность так организовать обсуждение, чтобы комическая сторона событий была бы не только замечена учениками, но и вызвала заслуженную оценку. Сумбурность и нелепость планов, комическое невежество героев в предполагаемой области свершений и подвигов, отсутствие способности адекватной оценки собственных поступков целесообразно увидеть самим юным читателям. Заслуживают специального разговора и герои, особенно Чечевицын, которого можно именовать так, как он сам этого хочет, — Монтигомо Ястребиный Коготь.

Обсуждение сюжета и беседа о бегстве мальчиков из дома часто приводит к нарочито дидактическим выводам, которые учитель берет на себя. Едва ли стоит выбирать такое решение: постараемся привести учеников к нужному выводу самостоятельно. Пусть они сами решат, насколько нелепы были поступки юных беглецов. Напомним учителю, что и сейчас побеги из семей — не такое уж редкое явление: юные беглецы обычно не учитывают свои реальные возможности, а события могут обернуться как забавным приключением, так и подлинной трагедией, поэтому разговор желательно провести обстоятельный и предельно конкретный.

Открывая книгу, мы встречаемся с ее создателем. Каждое художественное произведение характеризует автора. Он никогда не дает о себе забыть, даже описывая самые удивительные события и сочиняя замысловатые сюжеты.

Зафиксированные в строках произведения, автобиографические моменты — часть творческого пути писателя, его биографии.

Автобиография писателя и читатель. Человек не сразу стал интересоваться тем, что мы сейчас называем автобиографией. Для этого была необходима определенная ступень самопознания, формирование интереса к себе самому и всему духовному миру человека, умение эту сферу человеческого бытия увидеть, осмыслить, оценить. Создание автобиографии требует точного представления о своем месте в этом мире.

Сегодня мы знаем, что слово автобиография стало термином и сложилось как определенное понятие на границе XVIII—XIX вв. Появление этого слова до сих пор вызывает спор у немцев и англичан. В 1820—1830-е гг. термин «автобиография» стал популярен во многих европейских странах. Так, в германоязычной литературе это произошло в 1791 г. в воспоминаниях Фридриха Шубарта, а в англоязычной литературе в 1797 г. в рецензии на книгу И. Дизраэли. Это были первые журнальные варианты использования термина.

Каковы же особенности автобиографии, важные для организации изучения творчества писателя в школе? Приведем некоторые определения этого термина.

Автобиография — «ретроспективный прозаический рассказ реально существующего человека о своей жизни с упором на ее индивидуальные особенности и на историю своей личности»[2].
Автобиография — «...одновременно и литературный и исторический текст, нечто стоящее между литературным произведением и документом, между вымыслом и историей: между нарративом и опытом жизни»[3].
«Автобиография есть и сообщение, и лекарство, и инструкция, и консультация у самого себя»[4].

Эти популярные определения автобиографии обычно фиксируют ее важнейшие признаки.

Подлинность описываемых событий, которые дарит нам автобиография, очень важна: ее присутствие делает нас если не участниками, то наблюдателями жизни писателя. Стремление к тому, чтобы даже в художественном произведении все было «как в жизни» неистребимо даже у взрослых и опытных читателей. Отсюда особая важность автобиографических текстов для знакомства с писателем. Итак, что же может дать их чтение?

Автобиографические произведения помогают читателю приобщиться к тому, что видел, чувствовал и переживал писатель, причём в конкретный и эмоционально точно воспроизведённый момент. При этом нам очевидно, что этот момент воспроизводит и вполне конкретную судьбу во вполне конкретное время.

Таким образом читатель может осознать связь между событием реальной жизни и его художественным воплощением — именно в эти мгновения ему удаётся заглянуть в лабораторию автора и увидеть процесс творчества.

Итак, автобиографические произведения помогают приобщиться к таинствам творческой лаборатории!

«Толпа героев», которую мы беспечно впускаем в свой читательский мир из прочитанных книг, хозяйничает в нем, почти не считаясь с желаниями автора. Однако личные пристрастия, которые всегда отчетливо видны в автобиографических текстах, делают более достоверными картины давно прошедших событий.

Ощущение «личного присутствия» увеличивает их роль в создании облика автора. Бывает, что даже короткая реплика надолго сохраняется в нашем сознании, точно указывая на свою эпоху. Так, фразу «Старик Державин нас заметил...» хранит память многих читателей ряда поколений. Она точно определяет время начала творчества великого поэта — А. С. Пушкина как начало XIX в.

Особенно важны для наших наблюдений размышления подростка, которые сохранила память, а также «сигналы опасности», которые когда-то прозвучали в «пустыне отрочества».

Автобиографические произведения об этой поре в той или иной форме воспроизводят инициацию как процесс, который утверждает переход к взрослой, самостоятельной жизни. В какой-то мере он неизбежен для любого человека в этом возрасте. Именно его грустную специфику характеризует афоризм Л. Н. Толстого — «пустыня отрочества». Этот трудный этап роста человека характеризуют попытки осмыслить непонятное, разрешить непреодолимые на первый взгляд препятствия, которые воздвигают стечение обстоятельств, собственные ошибки, случайные происшествия — то, что мы обычно воспринимаем суммарно и часто называем судьбой.

В «Отрочестве» Л. Н. Толстого неразрывность связи жизненных событий и их теоретического осмысления обозначена во всех двадцати семи главах повести, но особенно прямолинейно в главе, повторяющей название повести — «Отрочество».

Автор подводит итог, перечисляя свои «философские открытия»: «...все отвлеченные вопросы о назначении человека, о будущей жизни, о бессмертии души уже представились мне... Мысли эти представились моему уму с такою ясностью и поразительностью, что я даже стремился применить их в жизни, воображая, что я первый открываю такие важные и полезные истины...

Однако философские открытия, которые я делал, чрезвычайно льстили моему самолюбию; я часто воображал себя великим человеком, открывающим для блага всего человечества новые истины, и с гордым сознанием своего достоинства смотрел на остальных смертных; но, приходя в столкновения с этими смертными, я робел перед каждым, и чем выше ставил себя в собственном мнении, тем менее был способен с другими не только выказывать сознание собственного достоинства, но не мог даже привыкнуть не стыдиться за каждое свое самое простое слово и движение».

Читая повесть, мы убеждаемся, что создание теоретических выводов приходит как следствие обостренного восприятия всего вокруг — блеска и грома налетевшей грозы, облика промокшего под дождем нищего, запаха черемухи...

Особенности наблюдений Николеньки за окружающим миром помогают понять их связь с выводами, которые при этом рождались в сознании героя. Мы убеждаемся в том, что обращение к теории вырастает из реальных событий и размышлений об этих событиях и поступках. Этому помогают обстоятельно мотивированные оценки собственных решений. Очевидно, что сами наивные мотивировки возникли именно в ту пору жизни, и они помогают точнее увидеть напряжение мыслей подростка, осваивающего мир сурового отрочества.

Очевидна связь: событие — его осмысление — его оценка — жизнь этого эпизода в памяти рассказчика (в главе «Ябеда» повести «Детство Темы» Н. Г. Гарина-Михайловского). Эпизод делает нас свидетелем поступка, который автор так себе и не простил, причем можно заранее сказать, что его не склонны прощать и юные читатели. Среди проступков, которые решительно осуждают подростки, этот осуждается более других — предательство в любых его формах вызывает у большинства юных читателей резкое отторжение.

Обращение к эпизоду явного предательства — удобный повод для очень важного наблюдения: юные читатели могут проследить за тем, как герой определился с мерой ответственности за недостойный поступок. Честь, совесть, самолюбие, верность в дружбе, предательство — множество оттенков нравственных оценок неизбежно присутствуют в этом обсуждении, — мы активно наблюдаем за тем, что вспоминает автор, и как рождается окончательная оценка.

Почему так тщательно описан и так драматичен диалог между директором и Тёмой? Взрослый человек сумел сломить сопротивление мальчика и вызвать признание, то есть совершить преступление, которого тот так хотел избежать. Как при этом рождалась самооценка Тёмы? Почему она так прочно сохранилась в памяти автора? Что дает нам то, что перед нами автобиографическое произведение? Как можно подчеркнуть этот момент в процессе знакомства с текстом? Насколько важна нравственная оценка самого факта предательства?

Описание когда-то произошедшего события превращено в художественное обобщение.

Автобиографические произведения помогают представить не только конкретного писателя, но и эпоху, связанную с его творчеством, — ее характерные черты, те особенности, которые она привносит в жизнь каждого человека.

Богатый материал наблюдений за самостоятельным чтением дают те произведения, которые иногда называют «вымышленными автобиографиями». К ним относят многие произведения авторов первой волны российской эмиграции, содержащие в себе рассказы эмигрантов о давно прошедшем времени жизни на Родине: «Жизнь Apceньева» И. А. Бунина, «Юнкера» А. И. Куприна, «Лето Господне» и «Богомолье» И. С. Шмелева, «Путешествие Глеба» Б. К. Зайцева, «Детство Никиты» А. Н. Толстого. Знакомство с ними и даже эпизоды из этих произведений помогают сделать живым и достоверным рассказ об эпохе. В них осознание возраста тесно сплетено с обостренным восприятием только что покинутой Родины и лирической передачей этого чувства, что делает более ярким и патетичным звучание текстов и помогает понять, что такое ностальгия, которая владеет автором, и каковы причины, вызывающие это чувство, а также еще и еще раз подумать о значении понятия Родина в нашей жизни.

Знакомство с биографией писателя — путь к осознанию роли творчества в нашей жизни. Поскольку отзвуки автобиографий живут в любых произведениях писателей, важно уметь активно и в то же время тактично вводить их в рассказ о жизни интересного ученикам человека, делать чужую судьбу предметом размышления, а иногда и подражания. Конечно, рассказ о чужой жизни — вовсе не шпаргалка для организации жизни собственной. Но это — благодарный материал для размышлений о путях собственных и вполне самостоятельных решений.

Рассказ о жизни писателя — прежде всего пролог к внимательному чтению его произведений. Но этот момент встречи с искусством слова несет в себе огромные возможности активного включения, соучастия ученика в духовной жизни эпохи.

Встреча с автобиографическими элементами произведений писателя — всегда в какой-то мере адресована и к собственной автобиографии читателя и стоит оценить такие встречи и как важную составляющую биографии писателя, и как весомый вклад в биографию его читателей.

Литература
Августин Аврелий. Исповедь. М., 1991.
Бургос М. История жизни. Рассказывание и поиск себя // Вопросы социологии. 1992. № 12.
Биографический метод в социологии. М., 1994.
Биографический метод в изучении постсоциалистических обществ. СПб., 1997.
Беленький И. Л. Биография в системе наук о человеке: становление. Этапы развития и междисциплинарный контекст отечественного биографоведения. М., 1999.
Кошелева О. Е. «Свое детство» в Древней Руси и России эпохи Просвещения. М., 2000.
Хеннингсен Ю. Автобиография и педагогика / под общей ред. В. Г. Безрогова. М., 2000.

Статья «Мир вещей XIX века» в учебнике и аналогичная глава в рабочей тетради помогают сосредоточиться над решением еще одной проблемы, предполагающей внимание к частностям, мелочам, которые играют существенную роль в создании картины конкретного времени. Ученики внимательны к героям, которые были созданы и жили в XIX в.

Но достоверность этого изображения создают многочисленные частности, в том числе и мир вещей этого века. В классе сильном и любознательном можно более подробно остановиться на этом необъятном мире, причем сразу же можно принять во внимание и индивидуальные интересы. Так, мальчики с удовольствием создадут словарики вооружений ХIХ века, которые описаны в произведениях писателей этого века, а девочки согласны воспроизвести те наряды, которые тогда были модными и, как знать, могут и сегодня как-то отозваться в моде. Словарики же в этом случае не заставят себя ждать.

В одном из классов при такой работе один местный «энергетик» предложил создать словарик предметов, которые использовались для освещения, расширив его на два века — XVIII и XIX. При этом предлагалось два подраздела — освещение в городе и освещение на селе. При обсуждении этого словаря выяснилось, что никто из нас при необходимости не откажется от освещения давно забытой лучиной.

В другом классе при обсуждении вещей, характерных для нашего дня, возник своеобразный конкурс поиска вещей-новинок, которые пришли в наш быт и уже появились на страницах художественных произведений. Это и телевизор, который ученики готовы нарисовать в гостиной хозяйки Герасима, и компьютер, который уже проникает в пересказы фольклорных сказок.

* * *

Завершая встречу с литературой XIX в., можно подвести итоги этой работы. Вопросы и задания, предложенные в учебнике, самостоятельные задания, подсказанные опытом учителя, помогут не просто повторить то, что изучено за последние недели, но и сделать вывод, что XIX в. был богат классикой. Этот век осознал право детства и юности на свою литературу и подарил своим читателям множество автобиографических произведений, которые очень обстоятельно описывают детство, отрочество, юность. В том наборе произведений, к которым обратились ученики, читая авторов XIX в., не все произведения специально ориентированы на их возраст, но подход к каждому из них с учетом возрастных возможностей очевиден и центральная проблема — «Герой и сюжет» достаточно последовательно рассматривалась от темы к теме. При этом мы знакомим учеников с тем, что следующий раздел — «Мир путешествий и приключений» — в основном представляет именно литературу, адресованную юности.

Следующие уроки: Мир путешествий и приключений >>>