Когда воссияло солнце красное
На тое ли на небушко на ясное,
Тогда зарождался молодой Вольга,
Молодой Вольга Святославович.
Как стал тут Вольга растеть-матереть,
Похотелося Вольге много мудрости:
Щукой-рыбою ходить ему в глубоких морях,
Птицей-соколом летать ему под оболока,
Серым волком рыскать да по чистыим полям.
Уходили все рыбы во синии моря,
Улетали все птицы за оболока,
Ускакали все звери во темный леса.
Как стал тут Вольга растеть-матереть,
Собирал себе дружинушку хоробрую:
Тридцать молодцев да без единого,
А сам-то был Вольга во тридцатыих.
Собирал себе жеребчиков темно-кариих,
Темно-кариих жеребчиков нелегченыих.
Вот посели на добрых коней, поехали,
Поехали к городам да за получкою.
Повыехали в раздольице чисто́ поле,
Услыхали во чистом поле оратая[2],
Как орет в поле оратай посвистывает,
Сошка у оратая поскрипывает,
Омешики[3] по камешкам почиркивают.
Ехали-то день ведь с утра до вечера,
Не могли до оратая доехати.
Они ехали да ведь и другой день,
Другой день ведь с утра до вечера,
Не могли до оратая доехати.
Как орет в поле оратай посвистывает,
Сошка у оратая поскрипывает,
А омешики по камешкам почиркивают.
Тут ехали они третий день,
А третий день еще до пабедья[4].
А наехали в чистом поле оратая.
Как орет в поле оратай посвистывает,
А бороздочки он да дометывает,
А пенье-коренья вывертывает,
А большие-то каменья в борозду валит.
У оратая кобыла соловая,
Гужики у нее да шелковые.
Сошка у оратая кленовая,
Омешики на сошке булатные,
Присо́шечек[5] у сошки серебряный,
А рогачик-то у сошки красна золота.
А у оратая кудри качаются,
Что не скачен ли жемчуг рассыпаются;
У оратая глаза да ясна сокола,
А брови у него да черна соболя.
У оратая сапожки зелен сафьян:
Вот шилом пяты, носы́ востры,
Вот под пяту-пяту воробей пролетит,
Около носа хоть яйцо прокати.
У оратая шляпа пуховая,
А кафтанчик у него черна бархата.
Говорит-то Вольга таковы слова:
— Божья помочь тебе, оратай-оратаюшко!
Орать, да пахать, да крестьяновати,
А бороздки тебе да пометывати,
А пенья-коренья вывертывати,
А болыыие-то каменья в борозду валить!
Говорит оратай таковы слова:
— Поди-ка ты, Вольга Святославович!
Мне-ка надобна Божья помочь крестьяновати.
А куда ты, Вольга, едешь, куда путь держишь?
Тут проговорил Вольга Святославович:
— Как пожаловал меня да родной дядюшка,
Родной дядюшка да крестный батюшка,
Ласковый Владимир стольно-киевский,
Тремя ли городами со крестьянами:
Первым городом Ку́рцовцем,
Другим городом Орёховцем,
Третьим городом Крестьяновцем.
Теперь еду к городам да за получкою.
Тут проговорил оратай-оратаюшко:
— Ай же ты, Вольга Святославович!
Там живут-то мужички да все разбойнички,
Они подрубят-то сляги[6] калиновы,
Да потопят тебя в речке да во Смородине!
Я недавно там был в городе, третьего дни,
Закупил я соли цело три меха[7]
Каждый мех-то был ведь по сто пуд...
А тут стали мужички с меня грошей просить.
Я им стал-то ведь гроягей делить,
А грошей-то стало мало ставиться,
Мужичков-то ведь больше ставится.
Потом стал-то я их ведь отталкивать,
Стал отталкивать да кулаком грозить,
Положил тут их я ведь до тысячи:
Который стоя стоит, тот си́дя сиди́т,
Который сидя сидит, тот и ле́жа лежи́т.
Тут проговорил ведь Вольга Святославович:
— Ай же ты, оратай-оратаюшко.
Ты поедем-ко со мною во товарищах.
А тут ли оратай-оратаюшко
Гужики шелковые повыстегнул,
Кобылу из сошки повывернул.
Они сели на добрых коней, поехали.
Как хвост-то у ней расстилается,
А грива-то у нее да завивается.
У оратая кобыла ступью́ пошла.
А Вольгин конь да ведь поскакивает.
У оратая кобыла грудью пошла,
А Вольгин конь да оставается.
Говорит оратай таковы слова:
— Я оставил сошку во бороздочке
Не для-ради прохожего-проезжего:
Маломощный-то наедет — взять нечего,
А богатый-то наедет — не позарится, —
А для-ради мужичка да деревенщины.
Как бы сошку из земельки повывернута,
Из омешиков бы земельку повытряхнути
Да бросить сошку за ракитов куст.
Тут ведь Вольга Святославович
Посылает он дружинушку хоробрую,
Пять молодцов да ведь могучиих,
Как бы сошку из земли да повыдернули,
Из омешиков земельку повытряхнули,
Бросили бы сошку за ракитов куст.
Приезжает дружинушка хоробрая,
Пять молодцов да ведь могучиих,
Ко той ли ко сошке кленовенькой.
Они сошку за обжи[8] вокруг вертят,
А не могут сошки из земли повыдернуть,
Из омешиков земельки повытряхнуть,
Бросить сошку за ракитов куст.
Тут молодой Вольга Святославович
Посылает он дружинушку хоробрую,
Целым он ведь десяточком.
Они сошку за обжи вокруг вертят,
А не могут сошки из земли выдернуть,
Из омешиков земельки повытряхнуть,
Бросить сошку за ракитов куст.
И тут ведь Вольга Святославович
Посылает всю свою дружинушку хоробрую,
Чтобы сошку из земли повыдернули,
Из омешиков земельку повытряхнули,
Бросили бы сошку за ракитов куст.
Они сошку за обжи вокруг вертят,
А не могут сошки из земли повыдернуть,
Из омешиков земельки повытряхнуть,
Бросить сошку за ракитов куст.
Тут оратай-оратаюшко
На своей ли кобыле соловенькой
Приехал ко сошке кленовенькой.
Он брал-то ведь сошку одной рукой,
Сошку из земли он повыдернул,
Из омешиков земельку повытряхнул.
Бросил сошку за ракитов куст.
А тут сели на добрых коней, поехали.
Как хвост-то у ней расстилается,
А грива-то у ней да завивается.
У оратая кобыла ступью пошла,
А Вольгин конь да ведь поскакивает.
У оратая кобыла грудью пошла,
А Вольгин конь да оставается.
Тут Вольга стал да он покрикивать,
Колпаком он стал да ведь помахивать:
— Ты постой-ко ведь, оратай-оратаюшко!
Кабы этая кобыла коньком бы была,
За эту кобылу пятьсот бы дали.
Тут проговорил оратай-оратаюшко:
— Ай же глупый ты, Вольга Святославович!
Я купил эту кобылу жеребеночком.
Жеребеночком да из-под матушки,
Заплатил за кобылу пятьсот рублей.
Кабы этая кобыла коньком бы была,
За эту кобылу цены не было бы!
Тут проговорит Вольга Святославович:
— Ай же ты, оратай-оратаюшко!
Как-то тебя да именем зовут,
Нарекают тебя да по отечеству?
Тут проговорил оратай-оратаюшко:
— Ай же ты, Вольга Святославович!
Я как ржи-то напашу да во скирды сложу,
Я во скирды сложу да домой выволочу,
Домой выволочу да дома вымолочу,
А я пива наварю да мужичков напою,
А тут станут мужички меня похваливати:
«Молодой Микула Селянинович!»...
Источник: Вольга и Микула // Былины. — М.: Сов. Россия, 1988. — (Б-ка русского фольклора; Т. 1). — С. 41—46.
|
1. Вольга и Микула Селянинович — Вольга и Микула. Гильфердинг, II, № 156.
Записано от И. А. Касьянова.
В образе Вольги, возможно, отложились следы деятельности первых киевских князей, особенно Олега и Ольги, направленной на объединение восточнославянских
племен.
Одновременно Вольга наследует признаки архаического чудесного героя Волха Всеславьевича. В былине он становится племянником князя Владимира и, не
утратив волшебных качеств, вынужден уступить первое место новому герою — земледельцу.
Микула Селянинович — легендарный пахарь-богатырь в русских былинах новгородского цикла.
Ученые предполагают, что далекий поэтический предшественник Микулы Селяниновича был «божественным пахарем», «культурным героем», научившим народ
земледелию. Однако в дошедших до нас вариантах противопоставление пахаря князю-воину приобрело социальную окрашенность. Правда, в былине борьба
происходит лишь в виде состязания, а Микула после демонстрации своего превосходства над Вольгою и его дружиной все-таки соглашается помогать князю.
В этом поступке Микулы — отражение понимания (возможно, позднего) народом необходимости объединения восточнославянских земель, проводимого князьями
Рюриковичами в IX—Х вв.
Для уяснения связи былины с исторической действительностью имеют значение: пожалование городов князем Владимиром своему племяннику, поездка за
данью («за получкою»), напоминающая древнерусское полюдье (военный поход); названия былинных городов (Курцовец, Крестьяновец, Ореховец),
в которые едет Вольга, и названия городов Древлянской земли, которая долго не покорялась Киеву (Вручий, Искоростень, Олевск), созвучны. ( вернуться)
2. Ора́тай — пахарь. Ора́ть, ора́ти — пахать. ( вернуться)
3. Оме́шики — сошник у плуга, подрезывает и вздымает пласт. ( вернуться)
4. Па́бедья – до пабедья — до полудня. ( вернуться)
5. Присо́шечек – лопатка для отворота земли. ( вернуться)
6. Сляга, слега – жердь, тонкое бревно. ( вернуться)
7. Мех – мешок. ( вернуться)
8. О́бжи – оглобли сохи. ( вернуться)
9. В 1940 году И. Билибин, вернувшийся из длительного вынужденного путешествия по Европе, Азии и Африке домой,
соединяет свои ранние иллюстрации к былине «Вольга» и эскиз к панно «Микула Селянинович», и пишет картину «Вольга Святославович и Микула Селянинович».
В верхней части произведения Микула в образе мужика в вышитой рубахе пашет землю, а в нижней части вооруженный всадник Вольга ведет свою дружину в поход.
Важно отметить, что если образ Микулы остался прежним (разве что дерево в левом нижнем углу панно было показано желтым и поникшим, а теперь оно зеленое
и тянет ветви к солнцу), то изображение Вольги претерпело существенные изменения. В ранней версии князь показан одним из дружинников, а теперь он явно
скачет впереди, у него яркий красный плащ, шлем стал выглядеть, как более поздняя модель, а усы утратили свою подковообразность.
Несмотря на заграничный успех, Билибин очень хотел вернуться на Родину. Налаживая контакты с советской стороной, Иван Яковлевич в 1935–1936 гг. участвовал
в оформлении посольства во Франции, создав монументальное полотно «Микула Селянинович». ( вернуться)
|