1. «19 марта 1823 года» – стихотворение является откликом на смерть М. А. Протасовой-Мойер, которая скончалась во время родов 18 марта 1823 г. в Дерпте.
Поэт вспоминает в нем о последнем свидании с умершей, но вечно живой в его сознании Машей Протасовой.
Дата создания стихотворения (после известия о смерти — 19 марта) и время, о котором оно рассказывает (последнее свидание — 9 марта), слились в сознании комментаторов этого произведения, и оно получило почти во всех посмертных изданиях (см.: С 8—10, ПСС, Стихотворения, СС 1 и др.) заглавие: «19 марта 1823».
Виновником этой путаницы оказался биограф поэта К. К. Зейдлиц. В своей книге «Жизнь и поэзия В. А. Жуковского...» (СПб., 1883) он «поправил» издателя С 7 П. А. Ефремова, который впервые опубликовал текст стихотворения, вероятно, основываясь на автографе № 2, и дал верное заглавие: «9 марта 1823» (см.: С 7. Т. 3. С. 491). «... тут неверно озаглавлено, — писал К. Зейдлиц по поводу С 7, — вместо 9-го марта должно быть 19-е — день смерти Марии Андреевны» (Зейдлиц. С. 134). Начиная с С 8 Ефремов, прислушавшись к мнению биографа Жуковского, изменил заглавие стихотворения на «19 марта 1823», и это ошибочное заглавие продержалось в изданиях сочинений Жуковского до 1973 г., (см.: Жуковский В. А. Избранное. Л., 1973. С. 126), когда наконец И. М. Семенко не восстановила подлинное заглавие, подчеркнув в примечании к стихотворению, что в нем «речь идет о последнем свидании с М. А. Протасовой, состоявшемся в Дерпте именно 9 марта» (СС 2. Т. 1. С. 414).
Об этой встрече Жуковский писал А. П. Елагиной 28 марта 1823 г.: «10 числа я с ними простился, без всякого предчувствия, с какою-то непонятною беспечностью <...>. Через полчаса всё готово к отъезду; встаю, подхожу <...> она спала; но мой приход ее разбудил — хотела встать, но я ее удержал. Мы простились, она просила, чтобы я ее перекрестил, и спрятала лицо в подушку — и это было последнее на этом свете» (РС. 1883. № 10. С. 84).
Взятые в своей совокупности стихи, посвященные М. А. Протасовой, от благоговейно восторженного «гимна» «К ней» (1811) до исполненного трагической безнадежности «реквиема» «19 марта 1823 года», представляют собой своеобразный лирический дневник поэта (в котором все или почти все поддается биографическому комментированию). (вернуться)

2. Твоя могила, // Как рай, спокойна!.. – М. А. Мойер была похоронена на русском кладбище в Дерпте. Сохранился рисунок Жуковского 1823 г., изображающий ее могилу, на которой нет еще ни креста, ни бронзовой доски, установленных позднее. См. также в письме Жуковского к А. П. Елагиной от 28 марта 1823 г. из Дерпта: «Ее могила наш алтарь веры, недалеко от дороги, и ее первую посетил я!» (РС. 1883. № 10. С. 84). (вернуться)

3. Звезды небес, // Тихая ночь!.. — – эти две строки, отделенные в автографе стихотворения интервалом, начало перевода фрагмента текста анонимного автора из сборника А. Вейрауха.
Это стихи из любимого М. А. Мойер романса А. Вейрауха «Sterne der Nacht!» («Звезды ночи!» — нем.; в переводе Жуковского: «Звезды небес! Тихая ночь!»). (вернуться)

Мария Андреевна Протасова
(1793 — 1823)

Вся молодость Жуковского прошла под знаком упорной и оказавшейся безнадежной борьбы за личное счастье. Тема самоотверженной, возвышенной и несчастливой любви, проходящая через всю его поэзию, имела глубокие корни в его чувстве к Марии Андреевне Протасовой.

Чувство это было взаимным и очень сильным. Жуковский и Маша потратили долгие годы на борьбу и десять лет не теряли надежды, пытаясь добиться согласия матери Маши, Е. А. Протасовой, на их брак. Между тем Е. А. Протасова (урожденная Бунина, единокровная сестра Жуковского) ссылалась на родство и религиозные запреты и была непоколебима в своем отказе.

По воспоминаниям всех, знавших М. А. Протасову, она была необыкновенно обаятельна, хотя и не отличалась красотой, — живая, остроумная, простая, сочетающая ум с воображением, доброту с образованностью. «Когда вчитываешься в письма М. А. Протасовой-Мойер, как-то сам собою выплывает в памяти образ пушкинской Татьяны», — заметил П. Н. Сакулин.

М. А. Протасова является героиней «Песен» Жуковского («Когда я был любим», «Мой друг, хранитель-ангел мой», «О милый друг, теперь с тобою радость!»); стихотворений «Пловец», «Воспоминание» («Прошли, прошли вы, дни очарованья»), «Утешение в слезах», «К месяцу», «19 марта 1923»; баллад «Эолова арфа», «Алина и Альсим» и др.

Тема любви всегда, предстает у Жуковского в глубоко человечном, благородном и возвышенном аспекте. Ее личный смысл Жуковскому приходилось скрывать, так как это было условием встреч с. М. А. Протасовой, поставленным ее матерью. Так, в августе 1812 года Е. А. Протасова отказала Жуковскому от дома под предлогом намеков на его чувство к Маше в стихотворении «Пловец».

В 1817 году М. А. Протасова решилась выйти замуж за профессора Дерптского университета, хирурга И. Ф. Мойера (впоследствии — учителя Н. И. Пирогова). Жуковский нашел в себе силы приветствовать брак М. А. Протасовой. «Минута, в которую я решился, — писал он, — сделала из меня другого человека... Я хлебнул из Леты и чувствую, что вода ее усыпительна. Душа смягчилась. К счастию, на ней не осталось пятна; зато бела она, как бумага, на которой ничто не написано. Это-то ничто — моя теперешняя болезнь, — столь же опасная, как первая, и почти похожая на смерть... Но не бойся! Я не упаду. По крайней мере, я надеюсь воскреснуть» (письмо А. И. Тургеневу от 25 апреля 1817 года).