МУЖСКАЯ КРЕСТЬЯНСКАЯ ОДЕЖДА

Наиболее распространенным костюмом крестьян был русский КАФТАН. Об отличии западноевропейского кафтана от русского уже говорилось в начале этой главы. Остается добавить, что крестьянский кафтан отличался большим разнообразием. Общим для него был двубортный покрой, длинные полы и рукава, закрытая доверху грудь. Короткий кафтан назывался ПОЛУКАФТАНОМ или ПОЛУКАФТАНЬЕМ. Украинский полукафтан именовался СВИТКОЙ, это слово часто можно встретить у Гоголя. Кафтаны чаще всего были серого или синего цвета и шились из дешевого материала НАНКИ - грубой хлопчатобумажной ткани или ХОЛСТИНКИ - льняной ткани кустарной выделки. Подпоясывали кафтан, как правило, КУШАКОМ - длинным куском ткани обычно другого цвета, застегивался кафтан крючками на левую сторону.


П. М. Боклевский. Селифан и Петрушка.
Иллюстрация к поэме "Мёртвые души"
См. страницу "Иллюстрации П.М.Боклевского к поэме Н.В.Гоголя «Мёртвые души»" на сайте "К уроку литературы"

Целый гардероб русских кафтанов проходит перед нами в классической литературе. Мы видим их на мужиках, приказчиках, мещанах, купцах, кучерах, дворниках, изредка даже на провинциальных помещиках ("Записки охотника" Тургенева).

Каков был первый кафтан, с которым мы познакомились вскоре после того, как научились читать, - знаменитый "Тришкин кафтан" у Крылова? Тришка явно был бедным, неимущим человеком, иначе вряд ли бы ему понадобилось перекраивать самому свой продравшийся кафтан. Стало быть, речь идет о простом русском кафтане? Отнюдь нет - на Тришкином кафтане были фалды, которых крестьянский кафтан никогда не имел. Следовательно, Тришка перекраивает "немецкий кафтан", подаренный ему барином. И не случайно в этой связи Крылов сравнивает длину переделанного Тришкой кафтана с длиной камзола - тоже типично дворянской одежды.

Любопытно, что для малообразованных женщин всякая одежда, надеваемая в рукава мужчинами, виделась кафтаном. Других слов они и не знали. Гоголевская сваха называет кафтаном фрак Подколесина ("Женитьба"), Коробочка - фрак Чичикова ("Мертвые души").

Разновидностью кафтана была ПОДДЁВКА. Лучшую характеристику ее дал блестящий знаток русского быта драматург А.Н. Островский в письме артисту Бурдину: "Если ты называешь поддевкой кафтан со сборками сзади, который застегивается на одну сторону на крючках, то именно так должны быть одеты Восмибратов и Петр". Речь идет о костюмах персонажей комедии "Лес" - купце и его сыне.

Поддевка считалась более благообразным одеянием, нежели простой кафтан. Щеголеватые поддевки без рукавов, сверх полушубков, надевали состоятельные ямщики. Носили поддевку и богатые купцы, и, ради "опрощения", некоторые дворяне, например Константин Левин в своей деревне ("Анна Каренина"). Любопытно, что, подчиняясь моде, как некий русский национальный костюмчик, маленькому Сереже в том же романе сшили "сборчатую поддевку".

СИБИРКОЙ назывался короткий кафтан, обычно синего цвета, сшитый в талию, без разреза сзади и с невысоким стоячим воротником. Сибирки носили лавочники и купцы и, как свидетельствует Достоевский в "Записках из Мертвого дома", заводили себе и некоторые арестанты.

АЗЯМ - разновидность кафтана. Шился он из тонкой ткани и носился только летом.

Верхней одеждой крестьян (не только мужчин, но и женщин) служил АРМЯК - тоже разновидность кафтана, сшитая из фабричной материи - толстого сукна или грубой шерсти. Богатые армяки выделывались из верблюжьей шерсти. Это было широкое, долгополое одеяние вольного покроя, напоминающее халат. Темный армяк носил тургеневский "Касьян с Красивой Мечи". Армяки мы часто видим на некрасовских мужиках. Стихотворение Некрасова "Влас" начинается так: "В армяке с открытым воротом, / С обнаженной головой, / Медленно проходит городом / Дядя Влас - старик седой". А вот как выглядят некрасовские мужички, дожидающиеся "у парадного подъезда": "Загорелые лица и руки, / Армячишко худой на плечах, / По котомке на спинах согнутых, / Крест на шее и кровь на ногах…." Тургеневский Герасим, выполняя волю барыни, "накрыл Муму своим тяжелым армяком".


Д. А. Шмаринов. "По котомке на спинах согнутых..."
Иллюстрация к стихотворению Н. А. Некрасова «Размышления у парадного подъезда»

Армяки часто носили ямщики, надевая их зимой сверх полушубков. Герой повести Л. Толстого "Поликушка" едет за деньгами в город "в армяке и шубе".

Гораздо примитивнее армяка был ЗИПУН, который шили из грубого, обычно домотканого сукна, без воротника, с раскошенными полами. Увидев сегодня зипун, мы сказали бы: "Балахон какой-то". "Ни кола, ни двора, / Зипун - весь прожиток", - читаем в стихотворении Кольцова про бедного мужика.

Зипун был своего рода крестьянским пальто, предохраняющим от стужи и непогоды. Носили его и женщины. Зипун воспринимался как символ бедности. Недаром пьяный портной Меркулов в рассказе Чехова "Капитанский мундир", хвалящийся былыми высокопоставленными заказчиками, восклицает: "Пущай лучше помру, чем зипуны шить!"

В последнем номере своего "Дневника писателя" Достоевский призывал: "Дослушаем серых зипунов, что-то они скажут", имея в виду бедный, трудовой народ.

Разновидностью кафтана была и ЧУЙКА - длинный суконный кафтан халатного покроя. Чаще всего чуйку можно было видеть на купцах и мещанах - трактирщиках, мастеровых, торговцах. У Горького есть фраза: "Пришел какой-то рыжий мужчина, одетый мещанином, в чуйку и высокие сапоги".

В русском быту и в литературе слово "чуйка" иногда употреблялось как синекдоха, то есть обозначение ее носителя по внешнему признаку - недалекого, невежественного человека. В поэме Маяковского "Хорошо!" есть строки: "Салоп говорит чуйке, чуйка салопу". Здесь чуйка и салоп - синонимы заскорузлых обывателей.

Домотканый кафтан из грубого некрашеного сукна назывался СЕРМЯГОЙ. В рассказе Чехова "Свирель" изображен старик-пастух в сермяге. Отсюда эпитет сермяжный, относящийся к отсталой и бедной старой России - сермяжная Русь.

Историки русского костюма отмечают, что для крестьянской одежды не существовало строго определенных, постоянных названий. Многое зависело от местных говоров. Некоторые одинаковые предметы одежды в разных говорах назывались по-разному, в других случаях одним словом в различных местах назывались различные предметы. Это подтверждается и русской классической литературой, где понятия "кафтан", "армяк", "азям", "зипун" и другие нередко смешиваются, иногда даже у одного и того же автора. Однако наиболее общие, распространенные характеристики этих видов одежды мы сочли своим долгом привести.



Из крестьянских головных уборов только недавно исчез КАРТУЗ, имевший непременно околыш и козырек, чаще всего темного цвета, иначе говоря - неформенная фуражка. Картуз, появившийся в России в начале XIX века, носили мужчины всех сословий, сначала помещики, потом мещане и крестьяне. Иногда картузы были теплыми, с наушниками. Манилов ("Мертвые души") появляется "в теплом картузе с ушами". На Инсарове ("Накануне" Тургенева) "странный, ушастый картуз". В картузах ходят Николай Кирсанов и Евгений Базаров ("Отцы и дети" Тургенева). "Изношенный картуз" - на Евгении, герое "Медного всадника" Пушкина. В теплом картузе путешествует Чичиков. Иногда картузом называлась и форменная фуражка, даже офицерская: Бунин, например, вместо слова "фуражка" употреблял "картуз".

У дворян была особая, форменная фуражка с красным околышем.

Здесь надо предупредить читателя: слово "картуз" в старину имело и другое значение. Когда Хлестаков приказывает Осипу посмотреть в картузе, нет ли там табака, речь идет, конечно, не о головном уборе, а о мешочке для табака, кисете.

Простой трудовой люд, в частности ямщики, носил высокие, округлые шапки, прозванные ГРЕЧНЕВИКАМИ - по сходству формы с популярной в то время лепешкой, испеченной из гречневой муки. ШЛЫКОМ пренебрежительно называлась всякая крестьянская шапка. В поэме Некрасова "Кому на Руси жить хорошо" есть строки: "Гляди, куда деваются крестьянские шлыки". На ярмарке мужики оставляли свои шапки трактирщикам в залог, чтобы позднее выкупить.


А. М. Герасимов. Семеро мужиков.
Иллюстрация к поэме Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»

В названиях обуви особых изменений не произошло. Низкая обувь, как мужская, так и женская, в старину называлась БАШМАКАМИ, ботинки появились позднее, ничем существенно не отличаясь от башмаков, но дебютировали в женском роде: на ноге у героев Тургенева, Гончарова, Л. Толстого была БОТИНКА, а не ботинок, как говорим мы сегодня. Кстати, ботинки, начиная с 1850-х годов, активно вытеснили почти непременные для мужчин сапоги. Особо тонкая, дорогая кожа для сапог и другой обуви называлась ВЫРОСТКОВОЙ (из шкуры теленка менее чем годичного возраста) и ОПОЙКОВОЙ - из шкуры теленка, еще не перешедшего на растительный корм.

Особо щегольскими считались сапоги с НАБОРОМ (или сборками) - мелкими складками на голенищах.

Еще лет сорок назад многие мужчины носили на ногах ШТИБЛЕТЫ - ботинки с крючками для наматывания шнурков. В таком значении мы встречаем это слово у Горького и Бунина. Но вот уже в начале романа Достоевского "Идиот" мы узнаем о князе Мышкине: "На ногах его были толстоподошвенные башмаки со штиблетами - все не по-русски". Современный читатель умозаключит: не только не по-русски, но и не по-людски вовсе: две пары обуви на одном человеке? Однако во времена Достоевского штиблеты означали то же, что гетры - теплые чехлы, надеваемые поверх обуви. Эта западная новинка вызывает ядовитые замечания Рогожина и даже клеветническую эпиграмму на Мышкина в прессе: "Возвратясь в штиблетах узких, / Миллион наследства взял".

    ЖЕНСКАЯ КРЕСТЬЯНСКАЯ ОДЕЖДА

Деревенской женской одеждой исстари служил САРАФАН - длинное безрукавное платье с наплечьями и пояском. Перед приступом пугачевцев на Белогорскую крепость ("Капитанская дочка" Пушкина) ее комендант говорит жене: "Коли успеешь, надень на Машу сарафан". Деталь, современным читателем не замечаемая, но существенная: комендант рассчитывает, что в деревенской одежде, в случае взятия крепости, дочь затеряется в толпе крестьянских девушек и не будет опознана как дворянка - капитанская дочка.

Замужние носили ПАНЁВУ или ПОНЁВУ - домотканую, обычно полосатую или клетчатую шерстяную юбку, зимой - с телогрейкой. О купчихе Большовой приказчик Подхалюзин в комедии Островского "Свои люди - сочтемся!" с презрением говорит, что она "чуть-чуть не поневница", намекая на ее простонародное происхождение. В "Воскресении" Л. Толстого отмечается, что бабы в сельской церкви были в панёвах.

В будни на голове носили ПОВОЙНИК - платок, обвитый вокруг головы, в праздники КОКОШНИК - довольно сложное сооружение в виде полукруглого щитка надо лбом и с тульей сзади, или КИКУ (КИЧКУ) - убор с выдающимися вперед выступами - "рогами".


А. Р. Яковлева. Неизв. художник. 1-я четв. XIX века.

Появиться на людях с непокрытой головой для замужней крестьянки считалось большим позором. Отсюда "опростоволоситься", то есть опозориться, оскандалиться.

Слово "ШУШУН" - род деревенской телогрейки, короткой кофты или шубки, памятно нам по популярному "Письму матери" С. А. Есенина. Но встречается оно в литературе много раньше, еще в "Арапе Петра Великого" Пушкина.