НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ГОГОЛЬ
1808 – 1852)
Гоголь не пишет, а рисует; его изображения дышат живыми красками действительности. Видишь и слышишь их. Каждое слово, каждая фраза резко,
определенно, рельефно выражает у него мысль, и тщетно хотели бы вы придумать другое слово или другую фразу для выражения этой мысли.
В. Белинский
Николай Васильевич Гоголь родился на Украине, в Полтавской губернии, в семье помещиков. В 1818 году родители отдали его в Полтавское уездное училище, в
1821 году — в Нежинскую гимназию высших наук для продолжения образования. С юношеских лет Гоголь полон стремления принести пользу государству на гражданской
службе, внушать молодому поколению высокие истины в качестве учителя или с театральных подмостков. Юриспруденцию он считал решающим фактором в государстве.
Юный Гоголь полагал, что только в столице империи Петербурге он сможет полно и успешно проявить себя на государственной ниве. Однако Петербург встретил
его неласково, карьера не сложилась, но Гоголь не пал духом. Ему открылось писательское поприще, которое зависело только от него самого, от его таланта
и упорства. Гоголь издал начатую еще в гимназии романтическую поэму, но она успеха не имела, и он, удрученный автор, скупил и уничтожил тираж.
Петербург представлялся ему городом обмана, скуки, наживы, а родная Украина по контрасту со столицей — веселой, полной задора, песен, легенд страной, где
царят воля, удаль, душевное здоровье. В столице каждый живет для себя и стремится казаться не тем, что он есть, а значительно крупнее. Там, на Украине,
в большинстве своем люди — товарищи. У них общие интересы, общие заботы, общие чувства, а если кто-то обособляется от соседей, то его сразу распознают
и нередко он несет наказание. Украина живет народной стихийной жизнью. Почва бытия ее жителей народные сказки, песни, легенды, народная фантазия.
Молодой литератор вдохновенно пишет повести «Вечера на хуторе близ Диканьки», которые вышли в двух частях. Все знаменитые в те годы писатели встретили
их восторженно. Сам Пушкин отметил «Вечера...» как одно из примечательных литературных явлений. Гоголь вошел в круг петербургских, а затем и московских
литераторов. С помощью Жуковского он становится преподавателем Педагогического института, затем занимает должность профессора в Петербургском университете
по кафедре всеобщей истории.
С 1832 по 1834 год Николай Васильевич готовит сборник «Миргород», выстраивая его но контрасту: с одной стороны, героическая историческая
повесть «Тарас Бульба», где оживают традиции вольного казачества, идеи и чувства товарищества и братства, с другой — гротеск («Как поссорились
Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»), комическая и грустная идиллия («Старосветские помещики»). Особняком стоит насыщенная фантастикой демоническая
повесть «Вий» о пагубной красоте, которой отдал душу молодой парубок.
После «Миргорода» Гоголь написал произведения, вошедшие в цикл «Петербургские повести», комедию «Ревизор», начал работу над поэмой «Мертвые души».
В 1836 году он путешествует по Германии, Швейцарии, Франции, Италии. В Париже с глубокой печалью узнает о смерти Пушкина. В 1841 году писатель ненадолго
приехал в Россию, затем поселился в Италии. В Риме он завершил первый том «Мертвых душ». Для издания писатель возвратился в Россию, после чего снова
уехал в Италию, где редактирует для переизданий свои произведения, создает новые — сборник «Петербургские повести», посвященный жизни северной столицы.
Сюда вошла и
повесть «Шинель» о бедном, незаметном, затерянном чиновнике Акакии Акакиевиче Башмачкине, с которым случилась
беда — ночные грабители лишают его шинели.
В повести Гоголь изобразил характер «маленького человека». Тот порой лишен слова и почти ничего не может вымолвить, а изъясняется одними предлогами и наречиями.
Действие происходит не просто зимой в морозном северном городе, а в атмосфере мирового холода, окружающего Акакия Акакиевича. На него отовсюду дует ветер,
который в конце концов сдувает жалкого чиновника с лица земли. Справив шинель, Башмачкин испытывает миг величайшего торжества. Он называет шинель «подругой
жизни», и даже несколько раз на его лице мелькает усмешка, чего за ним никогда не наблюдалось. Отметив обнову выпивкой с сослуживцами, Башмачкин при
возвращении домой подвергается нападению и лишается шинели. Величайшее торжество сменяется величайшей катастрофой. Все попытки Акакия Акакиевича вернуть
потерю ни к чему не приводят: бюрократическая машина бездушна и холодна. Герой вынужден был вновь ходить в старой, дырявой шинели. В конце концов он
заболел и умер.
Социальная никчемность Акакия Акакиевича сделала его ничтожным человеком, который имел только одну страсть: одни буквы были у него фаворитами, он любил
переписывать бумаги без всякого смысла, подчиняясь лишь формальному акту письма. Личное начало заглохло в «маленьком человеке», но это не значит, что
совсем исчезло из его души. После смерти Акакия Акакиевича появляется из небытия мститель, который срывает с чиновников шинели и успокаивается лишь тогда,
когда в его руках оказывается генеральская шинель, шинель того «значительного лица», которое отказало Акакию Акакиевичу в помощи. Посмертный бунт героя —
это вызов всеобщей бюрократии и всему порядку. Не ощущает он, угнетенный пустотой действительности, и силы Бога. Лишь перед концом жизни явился Башмачкину
светлый гость в виде шинели — явный намек на ангела.
В 1842 году вышли в свет «Мертвые души», первый том — лишь одна часть огромного замысла, образцом которого послужила поэма
итальянского поэта Данте
«Божественная комедия», состоящая из трех частей («Ад», «Чистилище», «Рай»). Гоголь предполагал показать идеальных
русских людей, которые нравственно очистились, пройдя испытания страданием.
Общий замысел был возвышенным и грандиозным но масштабу. Гоголь намеревался поведать миру о величии души русского человека, о духовном содержании
русской жизни в ее идеале, рассказать о том, какую громадную роль призвана сыграть Россия для других народов и стран. Поэма мыслилась автором как
воспевание богатейшей национальной души. В первом же томе действовали не живые, а мертвые души, которые достойны сатирического смеха. Для этого были
использованы приемы романа-путешествия (Чичиков объезжает Россию), романа-воспитания (биографии Чичикова и Плюшкина), плутовского романа (сюжет первого
тома основан на афере Чичикова).
Работа над вторым томом «Мертвых душ» привела Гоголя к глубокому духовному кризису: отрицательные герои дались ему куда лучше положительных. Художник
понимал, что поэма требует живых картин, которые бы убеждали читателя конкретностью, точностью и силой изображения. Он обвинил себя в том, что оклеветал
Россию, населив «Мертвые души» уродами и не сумев превратить их в положительных героев. Болезненно переживая неудачи со вторым и третьим томами, он
пытался найти выход, просил милости у Бога, написал книгу «Выбранные места из переписки с друзьями», основная мысль которой — религиозное покаяние и
страстный призыв к вере. Та же идея пронизывает и «Авторскую исповедь». Измученный душевной борьбой, Гоголь в 1852 году сжег второй том «Мертвых душ».
Вскоре, буквально через несколько дней, он умер, изнуренный страданиями и не найдя примирения с собой.
Вся Москва хоронила своего гениального сына, чье влияние на дух России, на ее культуру, на ее искусство слова неоценимо.
В. Коровин
Источник: Литература. 9 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред.
В.Я.Коровиной. - М.: Просвещение.
ЗАМЫСЕЛ
«МЁРТВЫХ ДУШ»
Случилось так, что «Мертвые души» стали таким произведением Гоголя, в котором творчество гения, его вершинное творение обернулось поражением художника,
принесшим ему гибель.
Произошло это потому, что замысел Гоголя был всеобъемлющ и грандиозен, но неисполним с самого начала.
«Мертвые души» были задуманы писателем в трех томах. Гоголь опирался в своем замысле на эпические поэмы Гомера и на средневековую поэму итальянского поэта
Данте
«Божественная комедия». В духе эпических поэм Гомера, воспевавших греческих богов и героев, Гоголь намеревался создать эпопею
новейшую, так называемую «малую эпопею». Цель ее заключалась в конечном итоге в прославлении, в пафосном лирическом воспевании эпической картины превращения
некоторых порочных персонажей в героев исключительно положительных, обладающих лучшими качествами русского человека. Россия должна была от тома к тому
очищаться от скверны и в третьем томе книги Гоголя предстать перед всем человечеством во всем блеске нравственного совершенства, духовного богатства и
душевной красоты. Тем самым Россия указывала бы другим народам и государствам путь к нравственно-религиозному спасению от козней исконного врага Христа
и человечества — дьявола, сеющего на земле зло. Пламенная хвала такой России и такого очистившегося от пороков русского человека, став предметом восхищенного
воспевания, превращала «Мертвые души» в поэму. Следовательно, жанровое определение, данное Гоголем своему произведению, относится ко всему трехтомному замыслу.
Нужно отметить величайшую творческую смелость Гоголя, задумавшего произведение огромного масштаба и общечеловеческого значения. В идее «Мертвых душ»
проявились величие души писателя и его художественный гений. Однако совершенно ясно, что нравственное совершенство не может быть достигнуто человечеством
здесь и сейчас, что нужны многие тысячелетия для установления таких отношений между людьми и государствами, основами которых станут учение Христа и
общечеловеческие ценности.
Если бы Гоголь не пытался воплотить нравственное величие русского человека в художественные образы, но представил бы его именно как художественный идеал,
то, вполне возможно, ему удалось бы завершить свое произведение. Но Гоголю подобное решение грандиозной задачи казалось слишком ничтожным и умаляющим весь
замысел. Ему было необходимо вдохнуть живую жизнь в мечту, в идеал, чтобы нравственно совершенный русский человек состоял бы из плоти и крови, чтобы он
действовал, общался с другими людьми, размышлял и чувствовал. Силой воображения он пытался вызвать его к жизни. Но мечта, идеал не хотели становиться
правдоподобной явью.
Гоголь писал не утопию, где условность будущего предполагается самим жанром. Его нравственно непогрешимый человек должен был выглядеть не утопическим созданием,
а жизненно правдивым. Однако не было «прототипа» и образца, на которые были бы похожи воображенные Гоголем художественные типы. Их еще не родила жизнь, они
существовали только в голове художника как отвлеченные религиозно-нравственные идеи. Понятно, что задача сотворить идеал из плоти и крови оказалась непосильной
для Гоголя. Замысел Гоголя при всем его величии и стройности обнаружил лежащее внутри его противоречие, которое не могло быть преодолено. Попытки разрешить
это противоречие кончались неудачами.
Гоголевский замысел содержал в себе и величайший взлет художественной идеи, и ее неизбежное падение в том смысле, что он не мог быть никогда завершен. Победа
гения была чревата поражением.
Жанровое обозначение «поэма», таким образом, относится ко всему замыслу и имеет в виду как эпический размах, так и лирический пафос, пронизывающий эпическое
повествование. В соответствии с приближением к идеалу нравственного совершенства лирический пафос будет возрастать и усиливаться. Художественная неубедительность
идеальных картин станет осознаваться все яснее. Насыщенное лирикой эпическое повествование будет подменяться религиозно-нравственными проповедями, поучениями
и пророчествами. Художественное начало уступит место началу религиозно-этическому, мистически-моральному, выраженному в формах риторической и дидактической речи.
При этом роль автора-пророка, автора-проповедника, автора-учителя жизни и носителя религиозно-мистических прозрений с неизбежностью будет возрастать.
Жанр поэмы, помимо связи с эпическими поэмами Гомера, как заметили современники Гоголя, имел прямое литературное отношение к эпической средневековой поэме
Данте «Божественная комедия». Поэма Данте содержала три части —
«Ад»,
«Чистилище»,
«Рай». Понятно, что «Ад» был населен грешниками, в «Чистилище» помещались те, кто мог очистить свои души от грехов.
В «Раю» оказывались чистые, непорочные души праведников. Гоголевский замысел согласовывался с построением поэмы Данте и завершался тоже райским царством,
к которому устремлялись и которого достигали Россия и русские люди. При этом герои Гоголя, как герой Данте, совершали духовный путь по кругам Ада и, поднимаясь
из Ада в Чистилище, очищали себя страданиями и раскаянием, смывая грехи и тем спасая свои души. Они попадали в Рай, и их лучшие нравственные качества оживали.
Русский человек являл собой образец для подражания и обретал статус идеального героя.
Первый том «Мертвых душ» соответствовал «Аду» в поэме Данте, второй — «Чистилищу», третий — «Раю». Два героя Гоголя — Чичиков и Плюшкин — должны были из кругов
Ада перейти в Чистилище, потом в Рай. Для замысла Гоголя необходимо, чтобы сначала его герои оказались в Аду. Автор всем читателям и самим персонажам раскрывал
ту ужасную и одновременно смешную духовную бездну, куда их занесло пренебрежение званием, обязанностями и долгом человека. Персонажи должны были увидеть
непристойные гримасы своих неказистых, уродливых лиц, чтобы вдоволь посмеяться над своими изображениями и ужаснуться им.
Первый том, или, как говорил Гоголь, «крыльцо» всего грандиозного сооружения, обязательно должен быть комическим, а в отдельных местах сатирическим. Но
одновременно сквозь сатиру должен пробиваться вдохновенный лирический голос, постоянно напоминающий о втором и, главное, третьем томе. Он, этот лирический
голос, связывал воедино все три тома и усиливался по мере продвижения к последнему. И вот в конце первого тома небольшая и уже изрядно потрепанная бричка
Чичикова, везомая тройкой, на наших глазах превращается, словно подхваченная неведомой силой, в птицу-тройку и несется по небу и, подобно ей, несется Русь,
тоже несомая неведомой силой. Эти лирические строки напоминают читателю, какой духовный путь предстоит России, и одновременно заранее объявляют, что он
будет высоким примером для других народов и государств.
Из этого рассуждения было бы неверно сделать вывод, что Гоголь уподоблял три тома «Мертвых душ» трем частям «Божественной комедии» Данте. Он снижал и даже
переворачивал композицию поэмы Данте. Речь может идти только об аналогии. Гоголь писал поэму о восстановлении человеческого духа.
Для замысла Гоголя характерны и другие важные особенности. Нетрудно заметить, что опора на «Божественную комедию» Данте предполагала всемирность замысла
«Мертвых душ». Гоголь мыслит чрезвычайно обобщенными категориями и понятиями. Их можно разделить на три уровня: общенациональное (русское, немецкое,
французское и т. п.), общечеловеческое (земной мир в целом) и, наконец, третий уровень, вселенско-религиозный, охватывающий уже не только Россию и земной
мир в целом, но также небесный и загробный, находящийся за гранью, но ту сторону нашего бытия. Лучшим доказательством тому служит название «Мертвые души».
В самом выражении «мертвые души» есть необычность, странность. С одной стороны, «мертвые души» — это умершие крепостные крестьяне. С другой стороны,
«мертвые души» — это персонажи поэмы, которые загубили себя духовно и душевно, у которых представление об истинном предназначении человека на земле,
о его призвании и смысле жизни исказилось, омертвело и умерло. Сами персонажи еще продолжают говорить, двигаться, но души их уже умерли. Значительные,
достойные человека мысли и глубокие, тонкие чувства уже исчезли иногда навсегда, иногда на время.
Есть, однако, еще один смысл выражения «мертвые души». Согласно христианскому учению, души не умирают, они остаются в аду, в чистилище или в Раю вечно живыми.
Слово «мертвые» к душам людей, даже умерших, в христианстве не может быть применено. Умирает плоть, тело, но никак не дух, не душа. Следовательно, с такой
точки зрения сочетание «мертвые души» — абсурд. Оно невозможно. Гоголь играет всеми значениями. У него душа может омертветь, умереть и обнаружиться, как
у прокурора, только после смерти. Стало быть, при жизни у прокурора не было души или он обладал мертвой душой, что, впрочем, одно и то же.
Омертвевшая, мертвая душа может преобразиться, воскреснуть к новой, вечной жизни и обратиться к добру. Вселенско-религиозный и символический смысл
«Мертвых душ» пронизывает книгу. Неожиданно крестьяне Собакевича оживают: о них рассуждают как о живых. Переселение крестьян на новую землю это обман
и самый большой грех Чичикова. Новой землей в «Откровении апостола Иоанна Богослова» («Апокалипсис») из Нового Завета называется святой град Иерусалим,
«сходящий от Бога с неба» и означающий Царство Божие. Он откроется людям после Страшного суда, когда души их преобразятся. Только такими, очищенными
и преобразованными, они узрят Бога и Его Царство.
След такого символического переселения в самом серьезном значении слова сохранился в поэме. После покупки Чичиковым «мертвых душ» жители города N рассуждали:
«...это правда, никто не продаст хороших людей, и мужики Чичикова пьяницы, но нужно принять во внимание, что вот тут-то и есть мораль, тут-то и заключена
мораль: они теперь негодяи, а, переселившись на новую землю, вдруг могут сделаться отличными подданными. Уж было немало таких примеров: просто в мире,
да и по истории тоже». Итак, души людей могут преобразиться. Гоголь и сам намеревался в третьем томе вывести новые, полностью преображенные души Плюшкина
и Чичикова.
Общерусскому, общечеловеческому и вселенско-религиозному масштабу в «Мертвых душах» полярно противоположен иной — узкий, дробный, детальный, связанный с
проникновением в затаенные уголки поместной жизни и темные закоулки «внутреннего хозяйства» человека, в «сор и дрязг» повседневных мелочей. Гоголь внимателен
к подробностям быта, одежды, обстановки.
Для того чтобы купить мертвые души, Чичиков должен познакомиться с помещиками, побывать у них и склонить к сделке. В «Авторской исповеди» Гоголь писал:
«Пушкин находил, что сюжет «Мертвых душ» хорош для меня тем, что дает полную свободу изъездить вместе с героем всю Россию и вывести множество самых
разнообразных характеров». Следовательно, в поэму включена еще одна важная жанровая форма — роман-путешествие.
Наконец, известно, что главный персонаж — Чичиков — в конце концов должен был превратиться в идеальное лицо, в героя без страха и упрека. Преобразование
предполагало перевоспитание и самовоспитание. Во втором томе у Чичикова появлялись учителя-воспитатели, которые облегчали ему дорогу нравственного перерождения,
и сам он, раскаиваясь и страдая, постепенно перевоспитывает себя. Ясно, что в общем замысле Гоголя существенную роль играл также роман воспитания.
И тут встают, по крайней мере, два вопроса. Верно ли, что если Чичиков копит копейку и стремится разбогатеть, то он мыслит как буржуа, как капиталист?
Чтобы ответить на этот вопрос, нужно спросить себя: хочет ли Чичиков пустить деньги в рост и стать ростовщиком? Мечтает ли он о заводе, о фабрике, допускает
ли он мысль стать промышленником и открыть свое дело? Нет. Чичиков надеется купить сельцо Павловское в Херсонской губернии, стать помещиком и жить обеспеченно,
в достатке. Он по своему сознанию не буржуа, не капиталист. Накопительская и буржуазная идея входит в голову помещика, феодала.
Второй вопрос состоит в том, кто же такой Чичиков, если он не наделен сознанием буржуа, но все же является «приобретателем» и в будущем мечтает стать
помещиком. Понять, почему Гоголь выбрал для своего антигероя первого тома среднего, ничем не заметного человека, помогает «Повесть о капитане Копейкине».
Чичиков — человек новой, буржуазной эпохи и дышит ее атмосферой. Идеи буржуазной эпохи своеобразно преломляются в его уме и характере, во всей его личности.
В буржуазную эпоху всеобщим кумиром становятся деньги, капитал. Всякие родственные, дружеские, любовные связи существуют постольку, поскольку держатся
на денежном интересе, выгодном для обеих сторон. Чичиков однажды увидел шестнадцатилетнюю девушку с золотыми волосами и нежным овалом лица, но его мысли
тут же свернули на приданое в двести тысяч рублей. Иначе говоря, буржуазная эпоха производит зло, но зло незаметное, угнездившееся в людях, подобных
Чичикову, «средних», ничем не примечательных.
Чтобы точнее уяснить, что же это за явление, обобщенное в Чичикове, Гоголь рассказывает
Повесть о капитане Копейкине. При этом Чичиков удаляется
из сюжета, вместо него появляется фантастический двойник, созданный воображением жителей губернского города и живущий в слухах, наполнивших провинцию.
Городские чиновники горят желанием женить Чичикова, прослывшего «миллионщиком» и намеренного совершить крупную сделку. Чичикову начинают подыскивать
невесту, губернаторша знакомит богатого, как предполагают, и неженатого Чичикова со своей дочкой, институткой. Дамы, проявлявшие исключительный интерес
к Чичикову-миллионщику (одна из них в духе Татьяны Лариной даже послала ему неподписанное письмо со словами: «Нет, я должна к тебе писать!» — тут Гоголь
смеется над романтическими, уже опошленными страстями), не простили ему короткого увлечения губернаторской дочкой («Всем дамам совершенно не понравилось
такое обхождение Чичикова»). Репутация Чичикова постепенно рушится: то Ноздрев прямо заявит губернатору, прокурору и всем чиновникам, что Чичиков
«торговал... мертвых», то Коробочка, боясь продешевить, справится, почем ходят нынче мертвые души. Дамы составили «заговор» и окончательно погубили
«предприятие» Чичикова. «Мертвые души», губернаторская дочка и Чичиков сбились и смешались в головах обывателей города «необыкновенно странно».
Сначала «просто приятная дама», сославшись на слова Коробочки, рассказала «даме, приятной во всех отношениях» о том, что Чичиков явился к Настасье Петровне
«вооруженный с ног до головы, вроде Ринальда Ринальдина, и требует: «Продайте,— говорит,— все души, которые умерли». Коробочка отвечает очень резонно и
отказывает. Зачем, однако, Чичикову понадобилось подражать Ринальдино Ринальдини из популярного тогда романа X. Вульииуса, осталось неизвестным, как и то,
с какой стати новый Ринальдо Ринальдини — Чичиков — потребовал мертвых душ. Но все-таки мысль о Чичикове как о благородном разбойнике нужно запомнить.
В ходе дальнейшего обсуждения «прелестника» Чичикова «даму, приятную во всех отношениях» озарила догадка: «Это просто выдумано только для прикрытия, а дело
вот в чем: он хочет увезти губернаторскую дочку. Это предположение было неожиданно и во всех отношениях необыкновенно». Если Чичиков хотел увезти
губернаторскую дочку, то зачем ему в придачу к ней понадобились мертвые души, если он намеревался «покупать мертвые души, так зачем увозить губернаторскую дочку?»
Запутавшись во всем этом, дамы сочли, что Чичиков не мог решиться на столь «отважный пассаж» без «участников», и к таким помощникам причислили Ноздрева.
Чичиков выглядит то благородным разбойником, то романтическим героем, похищающим предмет своего интереса.
Источник: Литература. 9 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред.
В.Я.Коровиной. - М.: Просвещение.
(
вернуться к уроку)
«ПОВЕСТЬ
О КАПИТАНЕ КОПЕЙКИНЕ»
Не отстают от женщин и мужчины. Они собрались у полицеймейстера. Тут тоже возникали предположения, не чиновник ли Чичиков генерал-губернаторской канцелярии,
не фальшивомонетчик ли, но в порыве внезапного и необузданного вдохновения неожиданно вскрикнул почтмейстер: «Это, господа... не кто иной, как капитан
Копейкин!» И все присутствующие услышали «Повесть о капитане Копейкине», вставную новеллу, которая, наподобие «Мертвых душ», оказалась «в некотором роде
целая поэма». Гоголь устами почтмейстера Ивана Андреича пародирует свою поэму, но история капитана Копейкина не только комична, но и вполне серьезна, и даже
трагична. В этой истории совмещены все обсуждавшиеся чиновниками слухи о Чичикове — и о разбойничестве, и о подделке денег.
Обратим внимание на то, что Чичиков — рыцарь копейки, что отец завещал ему копить копейку. Из фольклора известен герой народных песен «вор Копейкин». Чичиков
в смысловом отношении связан и с капитаном Копейкиным, и с его прототипом «вором Копейкиным».
История капитана Копейкина относится к славной героической эпохе 1812 года. Неизвестно где, то ли под Красным, то ли под Лейпцигом, у капитана Копейкина
оторвало руку и ногу. Стало быть, Копейкин — участник Отечественной войны, одного из главных ее сражений — битвы в России, когда Кутузов получил титул
светлейшего князя, или «битвы народов» в Германии. После войны заслуженный воин-инвалид, воевавший за Отечество и потерявший способность содержать себя,
отправился в Петербург. Там он нашел дом «министра или вельможи», который обязан был решить его судьбу. Копейкин изъяснил ему свое дело. Министр его не
выгнал: «Хорошо,— говорит,— понаведайтесь на днях». Копейкин обрадовался такому приему и позволил себе выпить рюмку водки и сытно поесть. Через несколько
дней он снова адресовался к вельможе и услышал его ответ: нужно ждать приезда государя. Между тем деньги у Копейкина кончаются, и он уже голодает.
Не выдержал Копейкин и снова потревожил министра, а тот ему сказал: «Я для вас ничего не могу сделать, старайтесь покамест помочь себе сами, ищите сами
средств». Копейкин настаивал на своем и заявил вельможе: «Как хотите, ваше высокопревосходительство,— говорит,— не сойду с места до тех пор, пока не дадите
резолюцию». Генерал велел препроводить Копейкина к месту жительства с фельдъегерем за казенный счет. И когда Копейкин ехал из столицы, он решил найти
средства, чтобы прокормить себя. Слухи о нем скоро прекратились, «но не прошло, можете представить себе, двух месяцев, как появилась в рязанских лесах шайка
разбойников, и атаман-то этой шайки был капитан Копейкин».
Однако тут вмешивается полицеймейстер и напоминает Ивану Андреичу, что капитан Копейкин был без руки и без ноги, а у Чичикова руки и ноги целы. Почтмейстер
пытался защитить свою догадку, будто Чичиков и капитан Копейкин — одно лицо, сославшись на совершенство технической мысли Англии, но никто ему не поверил,
все решили, что «почтмейстер хватил уже слишком далеко». Итак, предположение о том, что Чичиков — это капитан Копейкин, никуда не привело. Оно только
объединило прежние слухи о Чичикове как о благородном разбойнике и тут же их и опровергло. Книжные (Ринальдо Ринальдини), фольклорные («вор Копейкин») и
легендарно-исторические с трагическим содержанием («капитан Копейкин») версии оказываются несостоятельными. При этом вопрос о том, кто же такой Чичиков,
остался открытым и нерешенным.
Замыкая слухи, «Повесть о капитане Копейкине» одновременно служит источником рождения новых предположений и новых слухов.
Источник: Литература. 9 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред.
В.Я.Коровиной. - М.: Просвещение.
(
вернуться к уроку)
