ВОЛЬНОСТЬ
ОДА
А. С. Пушкин[
2]
Беги, сокройся от очей,
Цитеры слабая царица!
Где ты, где ты, угроза царей,
Свободы гордая певица?
Приди, сорви с меня венок,
Разбей изнеженную лиру...
Хочу воспеть свободу миру,
На тронах поразить порок.
Открой мне благородный след
Того возвышенного галла,[3]
Кому сама средь славных бед
Ты гимны смелые внушала.
Питомцы ветреной судьбы,
Тираны мира! трепещите!
А вы, мужайтесь и внемлите,
Восстаньте, падшие рабы!
Увы! куда ни брошу взор —
Везде бичи, везде железы,
Законов гибельный позор,[4]
Неволи немощные слезы;
Везде неправедная власть
В сгущенной мгле предрассуждений
Воссела — рабства грозный гений
И славы роковая страсть.
Лишь там над царскою главой
Народов не легло страданье,
Где крепко с вольностью святой
Законов мощных сочетанье;
Где всем простерт их твердый щит,
Где сжатый верными руками
Граждан над равными главами
Их меч без выбора скользит
И преступленье свысока
Сражает праведным размахом;
Где не подкупна их рука
Ни алчной скупостью, ни страхом.
Владыки! вам венец и трон
Дает закон — а не природа;
Стоите выше вы народа,
Но вечный выше вас закон,
И горе, горе племенам,
Где дремлет он неосторожно,
Где иль народу, иль царям
Законом властвовать возможно!
Тебя в свидетели зову,
О мученик ошибок славных,[5]
За предков в шуме бурь недавных
Сложивший царскую главу.
Восходит к смерти Людовик
В виду безмолвного потомства,
Главой развенчанной приник
К кровавой плахе вероломства.
Молчит закон — народ молчит,
Падет преступная секира...
И се — злодейская порфира[6]
На галлах скованных лежит.
Самовластительный злодей![7]
Тебя, твой трон я ненавижу,
Твою погибель, смерть детей
С жестокой радостию вижу.[8]
Читают на твоем челе
Печать проклятия народы,
Ты ужас мира, стыд природы,
Упрек ты Богу на земле.
Когда на мрачную Неву
Звезда полуночи сверкает,
И беззаботную главу
Спокойный сон отягощает,
Глядит задумчивый певец
На грозно спящий средь тумана
Пустынный памятник тирана,
Забвенью брошенный дворец — [9]
И слышит Клии[10] страшный глас
За сими страшными стенами,
Калигулы[11] последний час
Он видит живо пред очами,
Он видит — в лентах и звездах,
Вином и злобой упоенны,
Идут убийцы потаенны,
На лицах дерзость, в сердце страх.
Молчит неверный часовой,
Опущен молча мост подъемный,
Врата отверсты в тьме ночной
Рукой предательства наемной...
О стыд! о ужас наших дней!
Как звери, вторглись янычары!..
Падут бесславные удары...
Погиб увенчанный злодей.
И днесь учитесь, о цари:
Ни наказанья, ни награды,
Ни кров темниц, ни алтари
Не верные для вас ограды.
Склонитесь первые главой
Под сень надежную закона,
И станут вечной стражей трона
Народов вольность и покой.
1817
Источник: Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 16 т. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1937—1959. Т. 2, кн. 1. Стихотворения, 1817—1825.
Лицейские стихотворения в позднейших редакциях. — 1947. — С. 45—48.
(
вернуться к уроку)
ДЕРЕВНЯ
А. С. Пушкин[
12]
Приветствую тебя, пустынный уголок,
Приют спокойствия, трудов и вдохновенья,
Где льется дней моих невидимый поток
На лоне счастья и забвенья.
Я твой: я променял порочный двор цирцей,
Роскошные пиры, забавы, заблужденья
На мирный шум дубров, на тишину полей,
На праздность вольную, подругу размышленья.
Я твой: люблю сей темный сад
С его прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые ручьи в кустарниках шумят.
Везде передо мной подвижные картины:
Здесь вижу двух озер лазурные равнины,
Где парус рыбаря белеет иногда,
За ними ряд холмов и нивы полосаты,
Вдали рассыпанные хаты,
На влажных берегах бродящие стада,
Овины дымные и мельницы крилаты;
Везде следы довольства и труда...
Я здесь, от суетных оков освобожденный,
Учуся в истине блаженство находить,
Свободною душой закон боготворить,
Роптанью не внимать толпы непросвещенной,
Участьем отвечать застенчивой мольбе
И не завидывать судьбе
Злодея иль глупца — в величии неправом.
Оракулы веков, здесь вопрошаю вас!
В уединенье величавом
Слышнее ваш отрадный глас.
Он гонит лени сон угрюмый,
К трудам рождает жар во мне,
И ваши творческие думы
В душевной зреют глубине.
Но мысль ужасная здесь душу омрачает:
Среди цветущих нив и гор
Друг человечества печально замечает
Везде невежества убийственный позор.
Не видя слез, не внемля стона,
На пагубу людей избранное судьбой,
Здесь барство дикое, без чувства, без закона,
Присвоило себе насильственной лозой
И труд, и собственность, и время земледельца.
Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,
Здесь рабство тощее влачится по браздам
Неумолимого владельца.
Здесь тягостный ярем до гроба все влекут,
Надежд и склонностей в душе питать не смея,
Здесь девы юные цветут
Для прихоти бесчувственной злодея.
Опора милая стареющих отцов,
Младые сыновья, товарищи трудов,
Из хижины родной идут собой умножить
Дворовые толпы измученных рабов.
О, если б голос мой умел сердца тревожить!
Почто в груди моей горит бесплодный жар
И не дан мне судьбой витийства грозный дар?
Увижу ль, о друзья! народ неугнетенный
И рабство, падшее по манию царя,
И над отечеством свободы просвещенной
Взойдет ли наконец прекрасная заря?
Июль 1819
Источник: А. С. Пушкин. Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959—1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822.
(
вернуться к уроку)
СКАЗКИ
NOËL
А. С. Пушкин[
13]
Ура! в Россию скачет
Кочующий деспо́т.
Спаситель горько плачет,
За ним и весь народ.
Мария в хлопотах Спасителя стращает:
«Не плачь, дитя, не плачь, суда́рь:
Вот бука, бука — русский царь!»
Царь входит и вещает:
«Узнай, народ российский,
Что знает целый мир:
И прусский и австрийский
Я сшил себе мундир.[
14]
О радуйся, народ: я сыт, здоров и тучен;
Меня газетчик прославлял;[
15]
Я пил, и ел, и обещал —
И делом не замучен.
Послушайте в прибавку,
Что сделаю потом:
Лаврову дам отставку,
А Соца — в желтый дом;
Закон постановлю на место вам Горголи,[
16]
И людям я права людей,
По царской милости моей,
Отдам из доброй воли».[
17]
От радости в постеле
Запрыгало дитя:
«Неужто в самом деле?
Неужто не шутя?»
А мать ему: «Бай-бай! закрой свои ты глазки;
Пора уснуть уж наконец,
Послушавши, как царь-отец
Рассказывает сказки».
1818
Источник: А. С. Пушкин. Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959—1962. Том 1. Стихотворения 1814–1822.
(
вернуться к уроку)
Стихотворение "К Чаадаеву"
А. С. Пушкин
Предлагаем Вам прочитать стихотворения Пушкина и литературоведческие размышления о них.
«К Чаадаеву» (1818). В ряду стихотворений, в которых личная тема сочетается с гражданской и теряет отвлеченность, почетное место занимает дружеское послание
«К Чаадаеву(1)».
1. Чаада́ев Петр Яковлевич — русский офицер, мыслитель, общественный деятель.
К ЧААДАЕВУ"
А. С. Пушкин
Любви, надежды, тихой славы
Недолго нежил нас обман,
Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман;
Но в нас горит еще желанье,
Под гнетом власти роковой
Нетерпеливою душой
Отчизны внемлем призыванье.
Мы ждем с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуты верного свиданья.
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
В этом стихотворении пушкинское вольнолюбие проявилось с особой силой. Пушкин разделяет убеждение друзей-либералов(2) в том, что радость жизни и счастье
человек может постичь лишь в свободном обществе. На первый плац выдвигается мысль об Отчизне, служение которой становится потребностью души поэта.
В стихотворении чувства Чаадаева и Пушкина объединяются («Недолго нежил нас обман...», «Но в нас горит еще желанье...», «Мы ждем с томленьем упованья...»,
«Напишут наши имена!»).
2. Либера́л — здесь: свободолюбец.
Послание начинается с традиционного элегического зачина, с грустной ноты: упоение жизнью оказалось всего лишь «обманом». При столкновении с реальностью мечты
о славе, любви, свободе часто оборачиваются неверием, сомнением. Героические и честолюбивые мечты не угасают, а вновь овладевают поэтом. Печальный тон
сменяется бодрым, жизнерадостным:
...Но в нас горит еще желанье...
Стихотворение превращается в вольный порыв к свободе. Страстную жажду «вольности святой» не могут победить ни трудности борьбы, ни грозящие преграды, ни
«гнет власти роковой».
В стихотворениях «Деревня» и «Вольность» Пушкин подразумевал под свободой прежде всего закон, конституцию, ограничивающие власть царя. В послании «К Чаадаеву»
сохранилось такое понимание слова «свобода». Однако романтический порыв выражен с такой всеобъемлющей мощью, которая раздвигает и расширяет значения слов.
При этом гражданский порыв сливается с любовным порывом, и они объединяются в едином чувстве. Вся душа оказывается им объята. Индивидуальное содержание
душевного порыва перерастает в сверхличное — речь идет о свободе Отечества, о России («Россия вспрянет ото сна...»).
Для сопряжения личной и гражданской тем Пушкин использует устойчивые поэтические сращения, которые способны нести и разный, и одинаковый смысл. Например,
он употребляет сочетание «горит желанье». Оно может заключать в себе гражданскую страсть (ср.: «Пока свободою горим...»), но может означать и любовную
страсть (ср.: «В крови горит огонь желанья»). Выражение «горит желанье» в послании включает в себя оба значения. Так, в порыве вольности участвуют все
силы души. Следовательно, можно сказать, что элегический словарь поэзии получил под пером Пушкина возможность выражать гражданские чувства.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
1. Какая мысль выдвигается в стихотворении на первый план и почему?
2. Какие значения включает в себя строка «Пока свободою горим...»?
3. С чем сравнивает поэт ожидание вольности для своей Отчизны?
4. Как Вы понимаете концовку стихотворения?
5. Подготовьте чтение наизусть стихотворения «К Чаадаеву», подчеркнув его свободолюбивый пафос.<
Источник: Литература. 9 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред.
В.Я.Коровиной. - М.: Просвещение.
(
вернуться к уроку)
К МОРЮ
А. С. Пушкин[
18]
Прощай, свободная стихия!
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
И блещешь гордою красой.
Как друга ропот заунывный,
Как зов его в прощальный час,
Твой грустный шум, твой шум призывный
Услышал я в последний раз.
Моей души предел желанный!
Как часто по брегам твоим
Бродил
я тихий и туманный,
Заветным умыслом томим![
19]
Как я любил твои отзывы,
Глухие звуки, бездны глас,
И тишину в вечерний час,
И своенравные порывы!
Смиренный парус рыбарей,
Твоею прихотью хранимый,
Скользит отважно средь зыбей:
Но ты взыграл, неодолимый,–
И стая тонет кораблей.
Не удалось навек оставить
Мне скучный, неподвижный брег,
Тебя восторгами поздравить
И по хребтам твоим направить
Мой поэтический побег.
Ты ждал, ты звал... я был окован;
Вотще
рвалась душа моя:
Могучей страстью очарован[
20],
У берегов остался я.
О чем жалеть? Куда бы ныне
Я путь беспечный устремил?
Один предмет в твоей пустыне
Мою бы душу поразил.
Одна скала, гробница славы...[
21]
Там погружались в хладный сон
Воспоминанья величавы:
Там угасал Наполеон.
Там он почил среди мучений.
И вслед за ним, как бури шум,
Другой
от нас умчался гений,
Другой властитель наших дум[
22].
Исчез, оплаканный свободой,
Оставя миру свой венец.
Шуми, взволнуйся непогодой:
Он был, о море, твой певец.
Твой образ был на нем означен,
Он духом создан был твоим:
Как ты, могущ, глубок и мрачен.
Как ты, ничем неукротим.
Мир опустел... Теперь куда же
Меня б ты вынес, океан?
Судьба земли повсюду та же:
Где
капля блага, там на страже
Уж просвещенье иль тиран[
23].
Прощай же, море! Не забуду
Твоей торжественной красы
И долго, долго слышать буду
Твой гул в вечерние часы.
В леса, в пустыни молчаливы
Перенесу, тобою полн,
Твои скалы, твои заливы,
И блеск, и тень, и говор волн.
1824 г. (стр. 180-181)
Источник: Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. – Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977–1979. Т. 2. Стихотворения, 1820–1826. – 1977.
(
вернуться к уроку)
Стихотворение "К морю"
А. С. Пушкин
«К морю» (1824). Первое стихотворение, написанное на юге,— «Погасло дневное светило...». С него началась романтическая южная лирика. Замыкая
романтический период своего творчества и завершая южный этап своей жизни, Пушкин прощался с морем, с вольной стихией океана («К морю»).
Одним из первых лирических произведений, написанных в Михайловском, было стихотворение «К морю». Пушкин прощался в нем с югом, морем, романтизмом, подводил
итог южному периоду своей творческой судьбы.
Море для него символ свободы, символ безбрежной, вольной стихии, родственной его духу. Образ моря, созданный Пушкиным, прекрасен и величествен. Море полно
скрытой силы — оно подчиняется только своему закону («своенравные порывы»), только своей прихоти. Оно может быть ласковым и губительным, шум его — «грустным»
и «призывным». Стихия не терпит никакого внешнего принуждения. В этом она сродни вольному духу человека («Моей души предел желанный!»). Такое восприятие моря,
человеческой души романтично. Свободная воля может быть сдержана сильной страстью («Могучей страстью очарован, у берегов остался я...»). Свойства человеческой
личности непосредственно связываются с качествами «свободной стихии». Человеку тоже присущи «гордая краса» и «своенравные порывы», мощь мысли и чувства.
Таковы великие исторические личности: Наполеон и
английский поэт-романтик Байрон.
В полном соответствии с поэтикой романтизма выступает в стихотворении личность самого поэта. Пустынная стихия моря противостоит другой пустыне — земному миру,
в котором нет ничего родственного гордому и одинокому поэту. Свободной волей оказывается наделен только поэт.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
1. Каков пафос стихотворения?
2. Почему для выражения этого пафоса поэтом избрано море?
3. Объясните значение слов и словосочетаний, тропы: блещешь красой, ропот заунывный, шум призывный, предел желанный, заветным умыслом томим, своенравные порывы,
смиренный парус, твоею прихотью хранимый, скользит отважно, рвалась душа, моя, путь беспечный устремил, воспоминанья величавы, неукротим, торжественная краса.
Какие из них уместно было бы использовать в обычной разговорной речи?<
Источник: Литература. 9 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред.
В.Я.Коровиной. - М.: Просвещение.
(
вернуться к уроку)