Зарубежная литература |
| |
Данте Алигьери
(1265—1321) |
БОЖЕСТВЕННАЯ КОМЕДИЯ [ 1]
(Перевод М. Лозинского) |
Ад
Чистилище
Рай
ЧИСТИЛИЩЕ[2]
ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ
Долина земных властителей
1 И трижды, и четырежды успело
Приветствие возникнуть на устах,
Пока не молвил, отступив, Сорделло:
4 «Вы кто?» — «Когда на этих высотах
Достойные спастись ещё не жили,
Октавиан похоронил мой прах.[3]
7 Без правой веры был и я, Вергилий,
И лишь за то утратил вечный свет».
Так на вопрос слова вождя гласили.
10 Как тот, кто сам не знает — явь иль бред
То дивное, что перед ним предстало,
И, сомневаясь, говорит: «Есть… Нет…» —
13 Таков был этот; изумясь сначала,
Он взор потупил и ступил вперёд
Обнять его, как низшему пристало.
16 «О свет латинян,— молвил он,— о тот,
Кто нашу речь вознес до полной власти,
Кто город мой почтил из рода в род,
19 Награда мне иль милость в этом счастье?
И если просьбы мне разрешены,
Скажи: ты был в Аду? в которой части?»
22 «Сквозь все круги отверженной страны,—
Ответил вождь мой,— я сюда явился;
От неба силы были мне даны.
25 Не делом, а неделаньем лишился[4]
Я Солнца, к чьим лучам стремишься ты;
Его я поздно ведать научился.[5]
28 Есть край внизу, где скорбь — от темноты,[6]
А не от мук, и в сумраках бездонных
Не возгласы, а вздохи разлиты.
31 Там я,— среди младенцев, уязвлённых
Зубами смерти в свете их зари,
Но от людской вины не отрешённых;
34 Там я,— средь тех, кто не облекся в три
Святые добродетели и строго[7]
Блюл остальные, их нося внутри.
37 Но как дойти скорее до порога
Чистилища? Не можешь ли ты нам
Дать указанье, где лежит дорога?»
40 И он: «Скитаться здесь по всем местам,
Вверх и вокруг, я не стеснён нимало.
Насколько в силах, буду спутник вам.
43 Но видишь — время позднее настало,
А ночью вверх уже нельзя идти;
Пора наметить место для привала.
46 Здесь души есть направо по пути,
Которые тебе утешат очи,
И я готов тебя туда свести».
49 «Как так?— ответ был.— Если кто средь ночи
Пойдёт наверх, ему не даст другой?
Иль просто самому не станет мочи?»
52 Сорделло по земле черкнул рукой,
Сказав: «Ты видишь? Стоит солнцу скрыться,
И ты замрёшь пред этою чертой;
55 Причём тебе не даст наверх стремиться
Не что другое, как ночная тень;
Во тьме бессильем воля истребится.
58 Но книзу, со ступени на ступень,
И вкруг горы идти легко повсюду,
Пока укрыт за горизонтом день».
61 Мой вождь внимал его словам, как чуду,
И отвечал: «Веди же нас туда,
Где ты сказал, что я утешен буду».
64 Мы двинулись в дорогу, и тогда
В горе открылась выемка, такая,
Как здесь в горах бывает иногда.
67 «Войдем туда,— сказала тень благая,—
Где горный склон как бы раскрыл врата,
И там пробудем, утра ожидая».
70 Тропинка, не ровна и не крута,
Виясь, на край долины приводила,
Где меньше половины высота.[8]
73 Сребро и злато, червлень и белила,
Отколотый недавно изумруд,
Лазурь и дуб-светляк превосходило
76 Сияние произраставших тут
Трав и цветов и верх над ними брало,
Как бо́льшие над меньшими берут.
79 Природа здесь не только расцвечала,
Но как бы некий непостижный сплав
Из сотен ароматов создавала.
82 «Salve, Regina»,— меж цветов и трав[9]
Толпа теней, внизу сидевших, пела,[10]
Незримое убежище избрав.
85 «Покуда солнце всё ещё не село,—
Наш мантуанский спутник нам сказал,—
Здесь обождать мы с вами можем смело.
88 Вы разглядите, став на этот вал,
Отчётливей их лица и движенья,
Чем если бы их сонм вас окружал.
91 Сидящий выше, с видом сокрушенья
О том, что он призваньем пренебрёг,
И губ не раскрывающий для пенья,—
94 Был кесарем Рудольфом, и он мог
Помочь Италии воскреснуть вскоре,[11]
А ныне этот час опять далёк.[12]
97 Тот, кто его ободрить хочет в горе,[13]
Царил в земле, где воды вдоль дубрав
Молдава в Лабу льёт, а Лаба в море.
100 То Оттокар; он из пелён не встав,
Был доблестней, чем бороду наживший
Его сынок, беспутный Венцеслав.
103 И тот курносый, в разговор вступивший[14]
С таким вот благодушным добряком,
Пал, как беглец, честь лилий омрачивший.
106 И как он в грудь колотит кулаком!
А этот, щёку на руке лелея,
Как на постели, вздохи шлёт тайком.
109 Отец и тесть французского злодея,
Они о мерзости его скорбят,
И боль язвит их, в сердце пламенея.
112 А этот кряжистый, поющий в лад
С тем носачом, смотрящим величаво,[15]
Был опоясан всем, что люди чтят.
115 И если бы в руках была держава
У юноши, сидящего за ним,[16]
Из чаши в чашу перешла бы слава,
118 Которой не хватило остальным:
Хоть воцарились Яков с Федериком,[17]
Всё то, что лучше, не досталось им.
121 Не часто доблесть, данная владыкам,
Восходит в ветви; тот её дарит,
Кто может всё в могуществе великом.
124 Носач изведал так же этот стыд,
Как с ним поющий Педро знаменитый:
Прованс и Пулья стонут от обид.[18]
127 Он выше был, чем отпрыск, им отвитый,
Как и Костанца мужем пославней,
Чем были Беатриче с Маргеритой.[19]
130 А вот смиреннейший из королей,
Английский Генрих, севший одиноко;
Счастливее был рост его ветвей.[20]
133 Там, ниже всех, где дол лежит глубоко,
Маркиз Гульельмо подымает взгляд;
Алессандрия за него жестоко
136 Казнила Канавез и Монферрат».[21]
ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ
Долина земных властителей (продолжение)
1 В тот самый час, когда томят печали
Отплывших вдаль и нежит мысль о том,
Как милые их утром провожали,
4 А новый странник на пути своём
Пронзён любовью, дальний звон внимая,
Подобный плачу над умершим днём,—
7 Я начал, слух невольно отрешая,[22]
Следить, как средь теней встает одна,
К вниманью мановеньем приглашая.
10 Сложив и вскинув кисти рук, она
Стремила взор к востоку и, казалось,
Шептала богу: «Я одним полна».
13 «Te lucis ante»,— с уст её раздалось[23]
Так набожно, и так был нежен звук,
Что о себе самом позабывалось.
16 И, набожно и нежно, весь их круг
С ней до конца исполнил песнопенье,
Взор воздымая до верховных дуг.[24]
19 Здесь в истину вонзи, читатель, зренье;
Покровы так прозрачны, что сквозь них
Уже совсем легко проникновенье.[25]
22 Я видел: сонм властителей земных,
С покорно вознесёнными очами,
Как в ожиданье, побледнев, затих.
25 И видел я: два ангела, над нами
Спускаясь вниз, держали два клинка,
Пылающих, с неострыми концами.
28 И, зеленее свежего листка,
Одежда их, в ветру зелёных крылий,
Вилась вослед, волниста и легка.
31 Один слетел чуть выше, чем мы были,
Другой — на обращённый к нам откос,
И так они сидевших окаймили.
34 Я различал их русый цвет волос,
Но взгляд темнел, на лицах их почия,
И яркости чрезмерной я не снёс.
37 «Они сошли из лона, где Мария,—
Сказал Сорделло,— чтобы дол стеречь,
Затем что близко появленье змия».
40 И я, не зная, как себя беречь,
Взглянул вокруг и поспешил укрыться,
Оледенелый, возле верных плеч.
43 И вновь Сорделло: «Нам пора спуститься
И славным теням о себе сказать;
Им будет радость с вами очутиться».
46 Я, в три шага, ступил уже на гладь;
И видел, как одна из душ взирала
Всё на меня, как будто чтоб узнать.
49 Уже и воздух почернел немало,
Но для моих и для её очей
Он всё же вскрыл то, что таил сначала.
52 Она ко мне подвинулась, я — к ней.
Как я был счастлив, Нино благородный,[26]
Тебя узреть не между злых теней!
55 Приветствий дань была поочерёдной;
И он затем: «К прибрежью под горой
Давно ли ты приплыл пустыней водной?»
58 «О,— я сказал,— я вышел пред зарей
Из скорбных мест и жизнь влачу земную,
Хоть, идя так, забочусь о другой».
61 Из уст моих услышав речь такую,
Он и Сорделло подались назад,
Дивясь тому, о чём я повествую.
64 Один к Вергилию направил взгляд,
Другой — к сидевшим, крикнув: «Встань, Куррадо![27]
Взгляни, как бог щедротами богат!»
67 Затем ко мне: «Ты, избранное чадо,
К которому так милостив был тот,
О чьих путях и мудрствовать не надо,—
70 Скажи в том мире, за простором вод,
Чтоб мне моя Джованна пособила[28]
Там, где невинных верный отклик ждёт.
73 Должно быть, мать её меня забыла,
Свой белый плат носив недолгий час,[29]
А в нём бы ей, несчастной, лучше было.
76 Её пример являет напоказ,
Что пламень в женском сердце вечно хочет
Глаз и касанья, чтобы он не гас.
79 И не такое ей надгробье прочит
Ехидна, в бой ведущая Милан,
Какое создал бы галлурский кочет».[30]
82 Так вёл он речь, и взор его и стан
Несли печать горячего порыва,
Которым дух пристойно обуян.
85 Мои глаза стремились в твердь пытливо,
Туда, где звёзды обращают ход,
Как сердце колеса, неторопливо.
88 И вождь: «О сын мой, что твой взор влечёт?»
И я ему: «Три этих ярких света,
Зажёгшие вкруг остья небосвод».[31]
91 И он: «Те, что ты видел до рассвета,
Склонились, все четыре, в должный срок;
На смену им взошло трёхзвездье это».
94 Сорделло вдруг его к себе привлек,
Сказав: «Вот он! Взгляни на супостата!» —
И указал, чтоб тот увидеть мог.
97 Там, где стена расселины разъята,
Была змея, похожая на ту,
Что Еве горький плод дала когда-то.
100 В цветах и травах бороздя черту,
Она порой свивалась, чтобы спину
Лизнуть, как зверь наводит красоту.
103 Не видев сам, я речь о том откину,
Как тот и этот горний ястреб взмыл;
Я их полёт застал наполовину.
106 Едва заслыша взмах зелёных крыл,
Змей ускользнул, и каждый ангел снова
Взлетел туда же, где он прежде был.
109 А тот, кто подошёл к нам после зова
Судьи, всё это время напролет
Следил за мной и не промолвил слова.
112 «Твой путеводный светоч да найдёт,—
Он начал,— нужный воск в твоей же воле,
Пока не ступишь на финифть высот!
115 Когда ты ведаешь хоть в малой доле
Про Вальдимагру и про те края,
Подай мне весть о дедовском престоле.
118 Куррадо Маласпина звался я;[32]
Но Старый — тот другой, он был мне дедом;
Любовь к родным светлеет здесь моя».
121 «О,— я сказал,— мне только по беседам
Знаком ваш край; но разве угол есть
Во всей Европе, где б он не был ведом?
124 Ваш дом стяжал заслуженную честь,
Почёт владыкам и почёт державе,
И даже кто там не был, слышал весть.
127 И, как стремлюсь к вершине, так я вправе
Сказать: ваш род, за что ему хвала,
Кошель и меч в старинной держит славе.
130 В нём доблесть от привычки возросла,
И, хоть с пути дурным главой всё сбито,[33]
Он знает цель и сторонится зла».
133 И тот: «Иди; поведаю открыто,
Что солнце не успеет лечь семь раз
Там, где Овен расположил копыта,
136 Как это мненье лестное о нас
Тебе в средину головы вклинится
Гвоздями, крепче, чем чужой рассказ,
139 Раз приговор не может не свершиться».[34]
Песнь девятая >>>
Источник: Данте Алигьери. Божественная комедия. Перевод М.Лозинского. — М.: "Правда", 1982.
|
|
1. Да́нте Алигье́ри (1265—1321) — итальянский поэт, мыслитель,
богослов, один из основоположников литературного итальянского языка, политический деятель. Создатель «Комедии» (позднее получившей эпитет «Божественной»).
По собственному признанию Данте, толчком к пробуждению в нем поэта явилась трепетная и благородная любовь к дочери друга его отца Фолько
Портинари - юной и прекрасной Беатриче. Поэтическим документом этой любви осталась автобиографическая исповедь "Новая Жизнь" ("Vita nuova"),
написанная у свежей могилы возлюбленной, скончавшейся в 1290 году.
«Боже́ственная коме́дия» (итал. La Commedia, позже La Divina Commedia) — поэма, написанная Данте Алигьери в период приблизительно с 1308 по 1321 год и дающая
наиболее широкий синтез средневековой культуры и онтологию мира. Это настоящая средневековая энциклопедия научных, политических, философских, моральных,
богословских знаний.
Поэма делится на три части, или кантики, — «Ад», «Чистилище» и «Рай» — каждая из которых состоит из 33 песен (34 песни в первой части «Ад», как
символ дисгармонии). Вся она написана трёхстрочными строфами с особой схемой рифмовки, так называемыми терцинами. ( вернуться)
2. Чистилище (лат.) — Пройдя по узкому коридору из центра земли во второе её полушарие,
Данте и Вергилий оказываются на поверхности земли. Там, в середине острова, окружённого океаном, возвышается гора в форме усечённого конуса — Чистилище,
состоящее, как и Ад, из ряда кругов, сужающихся к вершине горы.
Ангел, охраняющий вход в чистилище, впускает Данте в первый круг чистилища, перед этим начертав мечом на его лбу семь P (Peccatum — грех), символизирующие
семь смертных грехов. С прохождением каждого круга исчезает по одной букве; когда, достигнув вершины Чистилища, Данте вступает в расположенный там «земной рай»,
он уже свободен от начертанных стражем чистилища знаков. Круги последнего населены душами грешников, искупающих свои прегрешения. Здесь очищаются гордецы,
принуждённые сгибаться под бременем давящих их спину тяжестей, завистники, гневливые, нерадивые, алчные и пр.
Вергилию, не узнавшему крещения, нет доступа в рай, поэтому он исчезает, доведя Данте до райских врат. ( вернуться)
3. Октавиан — император Август (см. прим. Ч., III, 25–27). ( вернуться)
4. Не делом, а неделаньем лишился… — Вергилий лишён лицезрения Бога (Солнца) не потому,
что грешил, а потому, что не знал христианской веры. ( вернуться)
5. Его я поздно ведать научился... — уже после смерти, когда Христос сошёл в Ад (А., IV, 52–54).
( вернуться)
6. Есть край внизу... — Лимб ( А., IV, 25–151).
Лимб (лат. limbus — кайма) католического ада, где, по церковному учению, пребывали души ветхозаветных праведников и куда отправляются
души младенцев, умерших без крещения. Сюда же Данте помещает души всех добродетельных нехристиан. ( вернуться)
7. Три святые добродетели — так называемые «богословские» — вера, надежда и любовь.
Остальные — это четыре «основные» или «естественные». Четыре звезды (Ч., VIII, 91-92; XXXI. 106) символизируют четыре
«основные» («естественные») добродетели древнего мира (мудрость, справедливость, мужество и умеренность). ( вернуться)
8. Где меньше половины высота... — меньше половины самого высокого края стены,
окаймляющей долину. ( вернуться)
9. «Salve, Regina» (лат.)— «Славься, царица», церковный гимн. ( вернуться)
10. Толпа теней, сидящих в уединённой долине, — души земных властителей, которые были поглощены мирскими делами. ( вернуться)
11. Рудольф Габсбургский — император так называемой «Священной Римской империи»
(с 1273 по 1291 г.).
Он «пренебрёг своим призваньем», то есть не пошёл в Италию, чтобы подчинить её своей власти. ( вернуться)
12. А ныне этот час опять далёк... — потому что итальянский поход германского императора
Генриха VII в 1310–1313 гг. кончится неудачей. ( вернуться)
13. Рудольфа утешает его заклятый враг, чешский король Прже́мысл — Оттокар II,
павший в битве с ним в 1278 г. ( вернуться)
14. Курносый — французский король Филипп III Смелый, потерпел поражение в войне
против Педро III Арагонского и умер в 1285 г., во время отступления, «омрачив честь лилий» своего герба.
Его собеседник, только по виду благодушный добряк,— Генрих Толстый, король наваррский (умер в 1274 г.), выдавший свою дочь за сына Филиппа
Смелого, Филиппа IV Красивого (царствовал в 1285–1314 гг.).
Отец и тесть скорбят о «мерзости» Филиппа IV, «французского злодея», которого Данте клеймит не раз. ( вернуться)
15. Ещё два врага «поют в лад»: кряжистый, Педро III Арагонский, и
носач, Карл I Анжуйский.
Карл, граф Анжуйский (ок. 1226–1285), брат Людовика IX Французского, был призван папами для борьбы против Манфреда (см. прим. Ч., III, 112–113) и в 1268 г.
овладел Неаполем и Сицилией. В 1282 г. в Палермо вспыхнуло восстание против французов («Сицилийская вечерня»), и королём Сицилии был избран
Педро III Арагонский (умер в 1285 г.).
За Карлом осталось Неаполитанское королевство.( вернуться)
16. Юноша — старший сын Педро III, Альфонсо III (умер в 1291 г.). ( вернуться)
17. Яков II Арагонский (умер в 1327 г.) и Федериго (Федерик) II Сицилийский (умер в 1337 г.)
— второй и третий сыновья Педро.
«Всё то, что лучше», то есть отцовскую доблесть, они не унаследовали. ( вернуться)
18. Носач, Карл I Анжуйский, тоже несчастен в своем потомстве: Прованс (Ч., XX, 61 и прим.)
и Пулья (Неаполитанское королевство) стонут под властью его сына Карла II. ( вернуться)
19. Карл I настолько же превосходит своего сына, Карла II, насколько Костанца,
вдова Педро III (см. прим. Ч., III, 115–116),
имеет больше оснований гордиться своим мужем, чем первая и вторая жёны Карла I, Беатриче и Маргерита. ( вернуться)
20. Генрих III Английский (умер в 1272 г.) — отец Эдуарда I. ( вернуться)
21. Гульельмо Спадалунга, маркиз Монферратский и Канавезский. — восставшие против
него жители города Алессандрии взяли его в плен и посадили в железную клетку, где он и умер (1292 г.).
Неудачная война его сына против Алессандрии ещё долго разоряла страну. ( вернуться)
22. Слух невольно отрешая... — невольно переставая слушать, потому что Сорделло
умолк, а души кончили петь «Salve, Regina». ( вернуться)
23. «Те lucis ante» (лат.)— начальные слова вечернего церковного гимна:
«Тебя, у предела света… [просим…]». ( вернуться)
24. До верховных дуг — то есть до небесных сфер. ( вернуться)
25. Данте указывает: аллегория дальнейших стихов так прозрачна, что легко понять её
смысл, а именно — небо, по нашей молитве, охраняет нас от соблазнов. ( вернуться)
26. Нино Висконти — «судья» (правитель) округа Галлуры в Сардинии
(см. прим. А., XXII, 81–87), внук и соперник графа Уголино (см. прим. А., XXXIII, 13–14). Умер в 1296 г. ( вернуться)
27. Куррадо — Куррадо (Коррадо) Маласпина Младший — маркиз Луниджаны, умерший около 1294 г.
( вернуться)
28. Джованна — малолетняя дочь Нино Висконти. ( вернуться)
29. Мать её, Беатриче, недолго носила вдовий «белый плат», выйдя вторично замуж
за Галеаццо, из миланских Висконти, претерпевшего тяжёлую судьбу. ( вернуться)
30. Для Беатриче было бы почётнее, если бы на её гробнице
был высечен герб её первого мужа, «кочет» (петух, герб пизанских Висконти, судей Галлуры),
а не «ехидна» (герб миланских Висконти: змея, пожирающая младенца). ( вернуться)
31. Три ярких звезды, сияющие в этот час вокруг Южного полюса, символизируют веру,
надежду и любовь (см. прим. Ч., VII, 34–36; Ч., I, 23–27). ( вернуться)
32. Куррадо (Коррадо) Маласпина Младший — маркиз Луниджаны, умерший около 1294 г.
У маркизов Маласпина изгнанник Данте нашел радушный приём в 1306 г. Вальдимагра — долина реки Магры в Луниджане. ( вернуться)
33. Дурным главой — то есть римским папой.
( вернуться)
34. Смысл: «Солнце не успеет вступить семь раз в знак Овна, где оно стоит сейчас, то
есть не пройдёт и семи лет, как ты сам убедишься в нашем радушии, раз уж должен свершиться приговор судьбы, обрекающий тебя на скитальчество». ( вернуться)
|
| |
|
Пия де Толомеи – дама родом из Сиены, предположительно жившая в XIII веке и убитая своим мужем.
...То вспомни также обо мне, о Пии!
Я в Сьене жизнь, в Маремме смерть нашла...
Иллюстрации Гюстава Доре ко 2-й части «Божественной комедии». Purgatory (Чистилище), 1868 год.
В 1855 году Гюстав Доре (1832-1883) начинает работу над серией иллюстраций к «Божественной комедии» Данте Алигьери, открыв тем самым грандиозный творческий проект
«Шедевры литературы».
|
|
|
| |
|
