Зарубежная литература |
| |
Данте Алигьери
(1265—1321) |
БОЖЕСТВЕННАЯ КОМЕДИЯ [ 1]
(Перевод М. Лозинского) |
Ад
Чистилище
Рай
РАЙ[2]
ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ
Второе небо — Меркурий (окончание)
1 Osanna, sanctus Deus sabaoth,
Superillustrans claritate tua
Felices ignes horum malacoth!»[3]
4 Так видел я поющей сущность[4] ту
И как она под свой напев поплыла,
Двойного света движа красоту.
7 Она себя с другими в пляске слила,
И, словно стаю мчащихся огней,
Внезапное пространство их укрыло.
10 Колеблясь, я: «Скажи, скажи же ей, —
Твердил себе. — Ты, жаждой опаленный,
Скажи об этом госпоже твоей!»
13 Но даже в БЕ и в ИЧЕ[5] приученный
Святыню чтить, я, голову клоня,
Поник, как человек в истоме сонной.
16 Она, таким не потерпев меня,
Сказала, улыбнувшись мне так чудно,
Что счастлив будешь посреди огня:
19 «Как я сужу, — а мне понять нетрудно, —
Ты тем смущен, что праведная месть
Быть может отомщенной правосудно.[6]
22 Твои сомненья мне легко расплесть;
А ты внимай, и то, чего не ведал,
В моих словах ты будешь рад обресть.
25 За то, что тот, кто не рождался,[7] не дал
Связать свой произвол, себе на зло, —
Прокляв себя, он всех проклятью предал;
28 И человечество больным слегло
На долгие века во тьме растленной,
Пока господне Слово[8] не сошло
31 В мир, где природу, от творца вселенной
Отпавшую, оно слило с собой
Могуществом Любви неизреченной.
34 На то, что я скажу, глаза открой!
Была природа эта, с ним слитая,
Как в миг созданья, чистой и благой;
37 Но все же — тою, что обитель Рая
Утратила, в преступной слепоте
Путь истины и жизни презирая.
40 Поэтому и кара на кресте,
Свершаясь над природой восприятой,
Была превыше всех по правоте;
43 Но также и неправеднейшей платой,
Когда мы взглянем, с чьим лицом слилась
Природа эта и кто был распятый.
46 Так эта смерть, в последствиях делясь,
И бога, и евреев утолила:
Раскрылось небо, и земля встряслась.
49 И я тебе отныне разъяснила,
Как справедливость праведным судом
За праведное мщенье отомстила.[9]
52 Но только вновь твой ум таким узлом,
За мыслью мысль, обвился многократно,
Что ждет свободы и томится в нем.
55 Ты говоришь: «Мне это все понятно;
Но почему господь для нас избрал
Лишь этот путь спасенья, мне невнятно».
58 Никто из тех, мой брат, не проникал
Очами в тайну этого решенья,
Чей дух в огне любви не возмужал.
61 Здесь многие пытают силу зренья,
Но различают мало; потому
Скажу, чем вызван этот путь спасенья.
64 Господня благость, отметая тьму,
Горит в самой себе и так искрится,
Что вечные красоты льет всему.
67 Все то, что прямо от нее струится,[10]
Пребудет вечно, ибо не прейдет
Ее печать, когда она ложится.
70 Все то, что прямо от нее течет,
Всецело вольно, ибо то свободно,
Что новых сил[11] не ощущает гнет.
73 Что ей сродней, то больше ей угодно;
Священный жар, повсюду излучен,
Живее в том, что более с ним сходно.
76 И человек всем этим наделен;[12]
Но при утрате хоть единой доли
Он благородства своего лишен.
79 Один лишь грех его лишает воли,
Лишая сходства с Истинным Добром,
Которым он не озаряем боле.
82 Низверженный в достоинстве своем,
Он встать не может, не восполнив счета
Возмездием за наслажденье злом.
85 Природа ваша, согрешая tota[13]
В своем зерне,[14] утратила, упав,
Свои дары и райские ворота;
88 И не могла вернуть старинных прав,
Как строгое покажет рассужденье,
Тот или этот брод не миновав:
91 Иль чтоб господь ей даровал прощенье
Из милости; иль чтобы смертный сам
Мог искупить свое грехопаденье.
94 Теперь направь глаза ко глубинам
Предвечного совета и вниманьем
Усиленно прильни к мои словам!
97 Сам человек достойным воздаяньем
Спасти себя не мог, лишенный сил
Принизиться настолько послушаньем,
100 Насколько вознестись, ослушный, мнил;
Вот почему своими он делами
Себя бы никогда не искупил.
103 Был должен бог, раз не могли вы сами,
К всецелой жизни возвратить людей,
Будь то одним, будь то двумя путями.[15]
106 Но делателю дело тем милей,
Чем более, из сердца источая,
В него вложил он благости своей;
109 И благость божья, в мире разлитая,
Тем и другим направилась путем,
Вас к прежним высям вознести желая.
112 Между последней тьмой и первым днем
Величественней не было деянья
И не свершится впредь ни на одном.[16]
115 Бог, снизошедший до самоотданья,
Щедрее вам помог себя спасти,
Чем милостью простого оправданья;
118 И были бы закрыты все пути
Для правосудья, если б сын господень
Не принял униженья во плоти.
121 Чтоб ты от всех сомнений был свободен,
Добавлю поясненье,[17] и тогда
Ты зоркостью со мною станешь сходен.
124 Ты говоришь: «И пламя, и вода,
И воздух, и земля, и их смешенья,
Придя в истленье, гибнут без следа.
127 А это ведь, однако же, творенья!
И если речь твоя была верна,
Им надо быть избавленным от тленья».
130 Брат! Ангелы и чистая страна,
Где ты сейчас, — я так бы изложила, —
В их совершенстве созданы сполна.[18]
133 И те стихии, что ты назвал было,
И сложенное ими естество
Образовала созданная сила.
136 Сотворены[19] само их вещество
И сила тех творящих излучений,
Что льют светила, движась вкруг него.
139 Душа животных и душа растений
Из свойственной среды извлечены
Лучами и движеньем звездной сени.
142 А ваши жизни в вас вдохновлены
Всевышней благостью и к ней всецело,
В нее влюбленные, устремлены.
145 На этом основать ты можешь смело
И ваше воскресенье, если ты
Припомнишь, как творилось ваше тело
148 И творенье прародительской четы».
ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ
Третье небо — Венера — Любвеобильные
1 В погибшем мире[20] веровать привыкли,
Что излученья буйной страсти льет —
Киприда, движась в третьем эпицикле;[21]
4 И воздавал не только ей почет
Обетов, жертв и песенного звона
В былом неведенье былой народ,
7 Но чтились вместе с ней, как мать — Диона,
И Купидон — как сын; и басня шла,
Что на руки его брала Дидона.[22]
10 Той, кем я начал, названа была
Звезда, которая взирает страстно
На солнце то вдогонку, то с чела.[23]
13 Как мы туда взлетели, мне неясно;
Но что мы — в ней, уверило меня
Лицо вожатой, став вдвойне прекрасно.
16 Как различимы искры средь огня
Иль голос в голосе, когда в движенье
Придет второй, а первый ждет, звеня,
19 Так в этом свете видел я круженье
Других светил, и разный бег их мчал,
Как, верно, разно вечное их зренье.[24]
22 От мерзлой тучи ветер не слетал
Настолько быстрый, зримый иль незримый,
Чтоб он не показался тих и вял
25 В сравненье с тем, как были к нам стремимы
Святые светы, покидая пляс,
Возникший там, где реют серафимы.[25]
28 Из глуби тех, кто был вблизи от нас,
«Осанна» так звучала, что томился
По этим звукам я с тех пор не раз.
31 Потом один от прочих отделился
И начал так: «Мы все служить тебе
Спешим, чтоб ты о нас возвеселился.
34 В одном кругу, круженье и алчбе
Наш сонм с чредой Начал[26] небесных мчится,
Которым ты сказал, в земной судьбе:
37 «Вы, чьей заботой третья твердь кружится»;[27]
Мы так полны любви, что для тебя
Нам будет сладко и остановиться».
40 Мои глаза доверили себя
Глазам владычицы и, их ответом
Сомнение и робость истребя,
43 Вновь утолились этим щедрым светом,
И я: «Скажи мне, кто вы», — произнес,
Замкнув большое чувство в слове этом.
46 Как в мощи и в объеме он возрос
От радости, — чья сила умножала
Былую радость, — слыша мой вопрос!
49 И, став таким, он мне сказал: «Я мало
Жил в дельном мире;[28] будь мой век продлен,
То многих бы грядущих зол не стало.
52 Я от тебя весельем утаен,
В лучах его сиянья незаметный,
Как червячок средь шелковых пелен.
55 Меня любил ты, с нежностью не тщетной:
Будь я в том мире, ты бы увидал
Не только лишь листву любви ответной.
58 Тот левый берег, где свой быстрый вал
Проносит, смешанная с Соргой, Рона,
Господства моего в грядущем ждал;[29]
61 Ждал рог авзонский, где стоят Катона,
Гаэта, Бари, замкнуты в предел
От Верде к Тронто до морского лона.[30]
64 И на челе моем уже блестел
Венец земли, где льется ток Дуная,[31]
Когда в немецких долах отшумел;
67 Прекрасная Тринакрия, — вдоль края,
Где от Пахина уперся в Пелор
Залив, под Эвром стонущий, мгляная
70 Не от Тифея, а от серных гор,[32] —
Ждала бы государей, мной рожденных
От Карла и Рудольфа, до сих пор,
73 Когда бы произвол, для угнетенных
Мучительный, Палермо не увлек
Вскричать: «Бей, бей!» — восстав на беззаконных.[33]
76И если бы мой брат предвидеть мог,
Он с каталонской жадной нищетою
Расстался бы, чтоб избежать тревог;[34]
79 Ему пора бы, к своему покою,
Иль хоть другим, его груженый струг
Не загружать поклажею двойною:
82 Раз он, сын щедрого, на щедрость туг,
Ему хоть слуг иметь бы надлежало,
Которые не жадны класть в сундук».
85 «То ликованье, что во мне взыграло
От слов твоих, о господин мой, там,
Где всяких благ скончанье и начало,
88 Ты видишь, верю, как я вижу сам;
Оно мне тем милей; и тем дороже,
Что зримо вникшим в божество глазам.
91 Ты дал мне радость, дай мне ясность тоже;
Я тем смущен, услышав отзыв твой,
Что сладкое зерно столь горьким всхоже».[35]
94 Так я; и он: «Вняв истине одной,
К тому, чем вызвано твое сомненье,
Ты станешь грудью, как стоишь спиной.
97 Тот, кто приводит в счастье и вращенье
Мир, где ты всходишь, в недрах этих тел
Преображает в силу провиденье.
100 Не только бытие предусмотрел
Для всех природ всесовершенный Разум,
Но вместе с ним и лучший их удел.
103 И этот лук,[36] стреляя раз за разом,
Бьет точно, как предвидено стрельцом,
И как бы направляем метким глазом.
106 Будь иначе, твердь на пути твоем
Такие действия произвела бы,
Что был бы вместо творчества — разгром;
109 А это означало бы, что слабы
Умы, вращающие сонм светил,
И тот, чья мудрость их питать должна бы.
112 Ты хочешь, чтоб я ближе разъяснил?»
И я: «Не надо. Мыслить безрассудно,
Что б нужный труд природу утомил».
115 И он опять: «Скажи, мир жил бы скудно,
Не будь согражданином человек?»
«Да, — молвил я, — что доказать нетрудно».
118 «А им он был бы, если б не прибег
Для разных дел к многоразличью званий?
Нет, если правду ваш мудрец[37] изрек».
121 И, в выводах дойдя до этой грани,
Он заключил: «Отсюда — испокон
Различны корни ваших содеяний:[38]
124 В одном родится Ксеркс, в другом — Солон,
В ином — Мельхиседек, в ином — родитель
Того, кто пал, на крыльях вознесен.[39]
127 Круговорот природы, впечатлитель
Мирского воска, свой блюдет устав,
Но он не поглядит, где чья обитель.[40]
130 Вот почему еще в зерне Исав
Несходен с Яковом,[41] отец Квирина
Так низок, что у Марса больше прав.[42]
133 Рожденная природа заедино
С рождающими шла бы их путем,
Когда б не сила божьего почина.[43]
136 Теперь ты к истине стоишь лицом.
Но чтоб ты знал, как мне с тобой отрадно,
Хочу, чтоб вывод был тебе плащом.[44]
139 Природа, если к ней судьба нещадна,
Всегда, как и любой другой посев
На чуждой почве, смотрит неприглядно;
142 И если б мир, основы обозрев,
Внедренные природой, шел за нею,
Он стал бы лучше, в людях преуспев.
145 Вы тащите к церковному елею
Такого, кто родился меч нести,[45]
А царство отдаете казнодею[46];
148 И так ваш след сбивается с пути».
Песнь девятая >>>
Источник: Данте Алигьери. Божественная комедия. Перевод М.Лозинского. — М.: "Правда", 1982.
|
|
1. Да́нте Алигье́ри (1265—1321) — итальянский поэт, мыслитель,
богослов, один из основоположников литературного итальянского языка, политический деятель. Создатель «Комедии» (позднее получившей эпитет «Божественной»).
По собственному признанию Данте, толчком к пробуждению в нем поэта явилась трепетная и благородная любовь к дочери друга его отца Фолько
Портинари - юной и прекрасной Беатриче. Поэтическим документом этой любви осталась автобиографическая исповедь "Новая Жизнь" ("Vita nuova"),
написанная у свежей могилы возлюбленной, скончавшейся в 1290 году.
«Боже́ственная коме́дия» (итал. La Commedia, позже La Divina Commedia) — поэма, написанная Данте Алигьери в период приблизительно с 1308 по 1321 год и дающая
наиболее широкий синтез средневековой культуры и онтологию мира. Это настоящая средневековая энциклопедия научных, политических, философских, моральных,
богословских знаний.
Поэма делится на три части, или кантики, — «Ад», «Чистилище» и «Рай» — каждая из которых состоит из 33 песен (34 песни в первой части «Ад», как
символ дисгармонии). Вся она написана трёхстрочными строфами с особой схемой рифмовки, так называемыми терцинами. ( вернуться)
2. «Рай», около 1315—1321, эта часть вышла в свет уже после смерти поэта.
В земном раю Данте встречает Беатриче, восседающую на колеснице, запряжённой грифом (аллегория торжествующей церкви); она убеждает Данте покаяться и
возносит его, уже просветлённого, на небеса.
В третьей кантике поэмы Данте странствует по семи сферам рая, опоясывающим землю и соотносимым с семью планетами (согласно принятой тогда Птолемеевой системе):
сферы Луны, Меркурия, Венеры и т. п., за ними расположены сферы неподвижных звёзд, хрустальная сфера и Эмпирей, — бесконечная область, предназначенная для
блаженных, созерцающих Бога, — последняя сфера, дающая жизнь всему сущему. Пролетая по сферам, ведомый Бернардом, Данте видит императора Юстиниана,
знакомящего его с историей Римской империи, учителей веры, мучеников за веру (их сияющие души образуют сверкающий крест); возносясь всё выше и выше,
Данте видит Христа и деву Марию, ангелов и, наконец, перед ним раскрывается «небесная Роза» — местопребывание блаженных. Здесь Данте приобщается
высшей благодати, достигая общения с Творцом. ( вернуться)
3. Гимн на латинском языке, со введением еврейских слов: «Славься, святой бог
воинств, сверхозаряющий ясностью твоею счастливые огни этих царств!» ( вернуться)
4. Сущность — то есть душа (Юстиниана). ( вернуться)
5. В БЕ и в ИЧЕ. — Поэта повергают в благоговейный трепет уже одни лишь звуки
БЕ и ИЧЕ, образующие первый и последние слоги имени Беатриче. ( вернуться)
6. Что праведная месть быть может отомщенной правосудно — см.
Р., VI, 88…93 и прим. ( вернуться)
7. Тот, кто не рождался — то есть Адам. ( вернуться)
8. Господне Слово — то есть Христос. ( вернуться)
9. Праведным судом — то есть разрушением Иерусалима (П., VI, 92…93).
( вернуться)
10. Все то, что прямо от нее струится. — То есть все то, что бог создает непосредственно.
( вернуться)
11. Новых сил — то есть сотворенных сил. ( вернуться)
12. И человек всем этим наделен. — Смысл: «Человек наделен бессмертием (ст. 68),
свободой (ст. 71) и подобием богу (ст. 73-75)». ( вернуться)
13. Tota (лат.) — вся. ( вернуться)
14. В своем зерне — то есть в лице Адама. ( вернуться)
15. Будь то одним, будь то двумя путями — либо путем милосердия, либо путем правосудия,
или же обоими путями (ст. 91-93). ( вернуться)
16. Ни на одном — из указанных выше путей. ( вернуться)
17. Добавлю поясненье — к сказанному выше (ст. 67…69) о вечности всего,
созданного непосредственно божеством. ( вернуться)
18. В их совершенстве созданы сполна. — То есть: «Созданы непосредственно божеством
и поэтому обладают совершенством». ( вернуться)
19. Сотворены — то есть: «Созданы непосредственно божеством». ( вернуться)
20. В погибшем мире — то есть в языческом. ( вернуться)
21. Киприда — Венера. В третьем эпицикле. — Согласно учению Птолемея, планеты
обращаются вокруг Земли не просто по круговой орбите, а вращаясь по некоему малому кругу, эпициклу, центр которого совершает круговое движение вокруг
Земли, чем и объясняется их петлеобразный путь. Венера, как третья по удаленности от Земли планета, вращается в третьем эпицикле. ( вернуться)
22. Что на руки его брала Дидона. — Чтобы внушить Дидоне (А., V, 61…62) любовь к Энею,
Купидон принял вид его маленького сына Аскания и сел к ней на колени (Эн., I, 657-722). ( вернуться)
23. То вдогонку, то с чела — сияя в небе то после захода солнца как вечерняя звезда,
то перед его восходом как утренняя. ( вернуться)
24. Так в этом свете… — В глубине светящейся планеты Данте видит круженье других светил.
Это — души любвеобильных. Они движутся с разной скоростью, и поэт высказывает предположение, что она зависит от степени вечного их зренья, то есть доступного
им созерцания бога. ( вернуться)
25. Где реют серафимы — то есть в Эмпирее. ( вернуться)
26. Начала — ангельский чин, управляющий третьей сферой (небом Венеры). ( вернуться)
27. «Вы, чьей заботой третья твердь кружится» — начальный стих первой канцоны
Дантова «Пира». ( вернуться)
28. Я мало жил… — Это Карл Мартелл (1271-1295), старший сын Карла II Анжуйского.
В 1294 г. он посетил Флоренцию, и Данте завязал с ним знакомство. ( вернуться)
29. Тот левый берег — то есть Прованс, принадлежавший анжуйскому дому. ( вернуться)
30. Рог авзонский — юг Авзонии (Италии), то есть Неаполитанское королевство.
Реки Верде и Тронто образуют его северную границу. ( вернуться)
31. Венец земли, где льется ток Дуная. — Карл Мартелл был коронован как венгерский король,
но не царствовал. ( вернуться)
32. Тринакрия (греч. — трехвершинная) — Сицилия.
От мыса Пахина (Пассаро) до мыса Пелора (Фаро), вдоль берега, открытого Эвру (восточному ветру), она — мгляная, не потому, что из Этны дышит Тифей
(А., XXXI, 124), а потому, что недра Этны изобилуют серой. ( вернуться)
33. Сицилия ждала бы для себя государей в лице потомков Карла Мартелла (отцом
которого был Карл II, а тестем — император Рудольф I), если бы произвол Карла I и его французов не вызвал в Палермо восстания (1282 г.), лишившего
анжуйский дом власти над островом (см. прим. Ч., VII, 112-114). ( вернуться)
34. И если бы мой брат предвидеть мог… — Если бы младший брат Карла Мартелла, Роберт
(царствовавший в Неаполе, после смерти Карла II, с 1309 по 1343 г.), был предусмотрительнее, он не окружал бы себя нищими и жадными каталонцами, которые
с его приходом к власти начнут притеснять население. ( вернуться)
35. Что сладкое зерно столь горьким всхоже — то есть что от щедрого отца (Карла II)
мог родиться жадный сын (Роберт). ( вернуться)
36. Этот лук Этот лук — то есть влияние светил («сила», упомянутая в ст. 99). ( вернуться)
37. Ваш мудрец — Аристотель, доказывавший необходимость разделения труда для
общественного благоустроения. ( вернуться)
38. Корни ваших содеяний — то есть: «Ваши склонности и способности». ( вернуться)
39. Ксеркс (персидский царь V в. до н. э.) — тип воителя.
Солон (афинский законодатель VI в. до н. э.) — тип государственного деятеля.
Мельхиседек (библейский священнослужитель) — тип церковника.
Родитель того — мифический Дедал (см. прим. А. XVII, 109-111) тип ученого-изобретателя и художника. ( вернуться)
40. Смысл: «Вращение светил, влияющее на человеческую природу, исполняет свое
предназначение, не считаясь с происхождением человека». ( вернуться)
41. Еще в зерне — то есть еще во чреве матери — библейский Исав был не похож на
своего брата-близнеца Якова. ( вернуться)
42. Квирин — то есть Ромул, первый римский царь. Он был сын безвестного отца,
но молва считала его сыном Марса. ( вернуться)
43. Смысл: «Потомки были бы во всем похожи на предков, если бы не вмешательство
небесного промысла». ( вернуться)
44. Хочу, чтоб вывод был тебе плащом — «завершая приобретенное тобою знание, как
плащ завершает одежду». ( вернуться)
45. Кто родился меч нести. — Намек на второго сына Карла II, Людовика, для которого
отец избрал церковную карьеру. ( вернуться)
46. Казнодею — то есть проповеднику. Намек на третьего сына Карла II, Роберта (см. прим. 76-78), любившего писать проповеди. ( вернуться)
|
| |
|
Мириады светящихся душ.
Так видел я — несчетность блесков мчится
Навстречу нам...
Иллюстрации Гюстава Доре к 3-й части «Божественной комедии». Paradise (Рай), 1868 год.
В 1855 году Гюстав Доре (1832-1883) начинает работу над серией иллюстраций к «Божественной комедии» Данте Алигьери, открыв тем самым грандиозный творческий проект
«Шедевры литературы».
|
|
|
| |
|
